|
Aleksandr_Sever
|
Филипп Семёнович Пестрак, публиковался как Пилип Пестрак Родился в крестьянской семье. С началом Первой мировой войны его семья эвакуировалась в Самарскую губернию (дер. Максимовка, Бузулукский уезд). Там он получил среднее образование и начал обучение на социально-историческом факультете Самарского университета, однако в 1921 году вместе с семьёй вернулся домой. В 1924-26 служил в польской армии, закончил службу в звании капрала. Предпринял попытку перейти границу с БССР, но был задержан пограничниками. В 1926 году вступил в КПЗБ, с 1927 года — секретарь Коссовского подпольного райкома. Начал публиковаться в 1927 году под псевдонимом П. Звястун. В 1929 году арестован и осуждён на пять лет в тюрьме Лукишки в Вильно. Отбывал срок и в Гродненской тюрьме[1]. Всего провёл в заключении 11 лет. В 1939 году возглавил восстание заключённых Гродненской тюрьмы[2]. За организацию восстания был приговорён военно-полевым судом к расстрелу, но власти не успели привести приговор в действие. После вступления на территорию Западной Беларуси советских войск был секретарём революционного комитета Гродно, а затем был избран депутатом Народного собрания, которое установило советскую власть и просило принять Западную Беларусь в состав БССР. Пестрак был в составе полномочной комиссии, которая передала решения Народного собрания Верховным Советам БССР и СССР. В 1940 году был избран в Верховный Совет СССР 1-го созыва по Гродненскому избирательному округу. - инфа из Википедии Читал, что заключенные от суток до двух суток (точно не помню) отстреливались в тюрьме (но не в Покровском соборе).
Добавлено: 24 Март 2012, 19:14:46
Цитата: svv от Сегодня в 02:21:34
Порылся в нете по факту смерти Горновых, интересно получается- по одним данным он танкист и сгорел в танке, даже есть воспоминания очевидцев, а по другим- командир стрелковой роты, это политрук то!
кстати это верно. информация очень разная. так он пехотинец или танкист был? по-моему всё же танкист. на памятнике всё же написано - "танковой части" Судя по предыдущим постам, он скорее был танкист, хотя могло быть всякое. В советских источниках не последнее слово остается за энциклопедиями (если нет архивных данных, конечно), вот что энциклопедия нам говорит: Энц. справочник "Их именами названы"... Мн.: БелЭн, 1987.: Горновых Григорий Александрович (1905 - 20.9.1939)...Окончил военно-политическую школу в 1935 г., направлен в Белорусский военнный округ. Во время освобождения Западной Белорусии 20.9.1939 командир роты ст. политрук Горновых получил приказ захватить мост через р. Неман и обеспечить переправу основных сил. В бою за мост был ранен, но остался в строю выполнять боевую задачу. Погиб в этот день при отражениия вражеской контратаки. Именем горновых найдена улица в Гродно; в ГГИАМ экспонируются материалы о нем. Так что можно спросить при случае в ГГИАМ. По крайней мере, в этом сообщении справочника есть инфа о контратаке поляков. |
|
|
|
« Последнее редактирование: 24 Март 2012, 21:17:02 от Aleksandr_Sever »
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
Піліп Пестрак Незабыўнае: – с. 168-172 “Перад вызваленнем мне даводзілася адбываць чарговы панскі прысуд у гродзенскай турме... Напад гітлераўскіх полчышчаў на Польшчу застаў нас – больш трохсот палітычных зняволеных – у гродзенскай турме. Мы дамагаліся, каб нас пусцілі на фронт – ваяваць супраць гітлераўскай навалы. Мы, будучы палітычна сталымі людзьмі, разумелі, што разгром нямецкага фашызму будзе адначасова і разгромам фашызму польскага. Нас абяцалі выпусціць, але... не выпусцілі. Сталі даносіцца праз сцены, праз краты глухія весткі, што на захад рушыла Чырвоная Армія. Мы не маглі на поўную веру прыняць гэтыя весткі – магла стацца правакацыя. Кожная правакацыя ў той напружаны час пагражала нам смерцю.
Памятаю, адзін дазорца, які не раз хваліўся нам, што ў царскія часы служыў у турме “Кресты” і замыкаў рэвалюцыянераў, прыбег на наш калідор і на ўвесь голас стаў гаварыць, што ідзе Чырвоная Армія, што яна ўжо блізка ад Гродна. Адчыняў камеры і паўтараў тое самае, біў у грудзі, бажыўся, што гэта праўда, і нават заплакаў. Мы ўсё ж такі яму не паверылі.
Пад гул гітлераўскіх самалётаў, якія кружылі над горадам і кідалі бомбы, мы дамагаліся вызвалення з турмы кожны дзень, каб ісці на фронт. Нам сказалі, што ўлады турэмнай няма, што турма перайшла пад ведамства магістрата. Мы тады патрабавалі, каб да нас прыйшоў бургамістр.
І нас выпусцілі. Гэта быў сонечны асені дзень. Выпускалі групамі – па пяць-шэсць чалавек, аддавалі нашу адзежу на складзе. І раптам крыкі, неймаверна дзікія крыкі: “Няхай жыве Чырвоная Армія!” Хто крычыць? Аказалася, крымінальныя зняволеныя ў другім будынку турмы ўзнялі бунт – чаму не выпускаюць іх. Яны сталі біць вокны, ламаць дзверы. Адміністрацыя іх выпусціла. Крыміналісты кінуліся на склад за нашай адзежай, разрабавалі, што хацелі, а рэшту раскідалі па турэмным двары. Тады перасталі выпускаць нашых па пяць чалавек – выпуцілі ўсіх адразу, і мы выйшлі натоўпам у турэмнай адзежы. Адбыўся маленькі мітынг, дзе давялося прамовіць мне, бо я быў сакратаром турэмнага камітэта палітзняволеных гродзенскай турмы. Пастроіліся ў калону і выйшлі на вуліцу. Нас акружылі рабочыя, прадстаўнікі прафсаюзаў і сказалі, што Чырвоная Армія павінна была прыбыць у Гродна з-пад Навагрудка ў 6 надзін ранку. І вось чамусьці няма. Нешта затрымала. Гродзенскія рабочыя ўжо былі падрыхтаваны да сустрэчы Чырвонай Арміі.
Мы ішлі па вуліцы ля запоўненых людзьмі тратуараў, кідаючы камуністычныя лозунгі, уздымаючы ўверх рукі, сціснутыя ў кулакі.
У горадзе не было ніякай улады. Усе недзе пахаваліся. У парку пры вуліцы на клёне гучнагаварыцель перадаваў паведамленні з фронту. Крыміналісты, якія разрабавалі нашу адзежу, упарта хацелі змяшаацца з намі. Аказалася, што турэмная адміністрацыя знарок зрабіла гэтую правакацыю, каб супрацьпаставіць крымінальных нам і прышыць нам ярлыкі рабаўнікоў. Але гэтая правакацыя ім не ўдалася.
Ідучы стройнай калонай па вуліцы, мы затрымалі легкавцю машыну з двума падазронымі ў капелюшах. Нашы хлопцы зрабілі ў іх вобыск, забралі рэвальверы і хацелі перакуліць машыну. Але наш турэмны камітэт гэтага рабіць не дазволіў.
Рабочыя прывялі нас на падворак былога паліцэйскага ўчастка, хацелі нас там пакарміць. Але есці не прыйшлося. На ўчастку гэтым было многа вінтовак, цэлыя кучы патронаў. Нехта крыкнуў: “Браць вінтоўкт!” Мы, члены турэмнага камітэта, параіўшыся, вырашылі, што трэба ўзбройвацца, і мяне выбралі камандзірам. Усе сышліся на тым, што нам патрэбен мясцовы чалавек, які ведае Гродна і ўсю абстаноўку. Да нас падышоў шавец, беларус па нацыянальнасці, і сказаў: “Хадзем, таварышы, я вас павяду”. І рушыў наперад, мы за ім. Як толькі праваднік дайшоў да адчыненых варот, з вуліцы раздаўся стрэл, і наш таварыш упаў забіты. Аказалася, што недалёка, у “Доме жолнежа”, хаваліся фашысты, супраць варот яны паставілі кулямёты. Мы былі акружаны. Каб мы рынуліся ў вароты, яны ўсіх перакасілі б. Нам нічога не заставалася, як групамі ўцякаць цераз цагляную агароджу двара ў парк, што мы і зрабілі. але тут нейкія асобы ў цывільнай адзежы, узброеныя рэвальверамі, пачалі нас арыштоўваць і ставіць на вуліцы ў калону. Некалькі нашых людзей, якія спрабавалі ўцякаць, былі забіты. Нас зноў пагналі ў турму. Зараз жа за турэмнай брамай раздзявалі нагола, рабілі вобыск і пасля па адным вялі цераз строй дазорцаў з пастаўленымі рэвальверамі. Па ўсім было відаць, што паліцыянты, афіцэры, розныя гімназісцікі-фашысцікі былі прыхаваліся, пачуўшы аб набліжэнні Чырвонай арміі, а калі даведаліся, што Чырвоная Армія затрымалася ў дарозе, то вылезлі з нор.
Дзверы камер зачыніліся, і мы зноў апынуліся ў турме. Ніякіх сеннікаў. Адна цэментная падлога і сцены. Святла не было. Ноч агарнула свет – цёмная, прытоенная, да таго цёмная, што мы адзін другога не бачылі ў камеры. Члены турэмнага камітэта пачалі шукаць адзін другога. Пачаліся перастукі ў сцяну. Рашаем правесці невялікія нарады па камерах – высветоіць становішча. Мы сталі перад небяспекай расстрэлу. Трэба падрыхтаваць таварышаў. Рашылі смела глядзець смерці ў вочы і літасці ў катаў не прасіць.
Ходзячы і седзячы, перадрамалі ноч. На ранак з’яўляецца начальнік турмы і з ім хлопец з крымінальных са сшыткам і алоўкам у руках. Пачалася перапіска нашага брата. Начальнік сказаў адкрыта: “Вы мне хацелі падрэзаць горла, цяпер я падрэжу вам”.
Начальнік адышоў, а праз нейкую гадзіну ў горадзе пачалася перастрэлка. Пытаемся ў дазорцаў – хто з кім б’ецца? Дазорцы паціскаюць плячыма і нічога не кажуць. Гавораць адно, што іх не пускаюць дахаты, што жонкі прыносяць ім ежу, як арыштантам. Гэта была праўда. На другі дзень бою толькі адзін дазорац, які гаварыў з мазурскім акцэнтам, шапнуў мне ў кутку турэмнага калідора: “Калі адзін бок пераможа, вам будзе добра, а калі другі бок пераможа, вам будзе вельмі дрэнна”. Гэта быў дыпламатычны адказ чалавека, які ў душы шкадаваў нас. Дашорац паходзіў з мазурскай беднаты. Мы зразумелі яго адказ, зразумелі, што б’юцца нашы чырвоная войскі з польскімі фашыстамі. Становішча стала ясным. Узняўся настрой ва ўсіх. Мы прыслухоўваліся да бою і пачалі пазнаваць, дзе стрэлы нашых, а дзе фашыстаў. Нанач бой заціхаў. Толькі ў злавеснай начной цішыні прарывалася час ад часу кулямётная чарга і заціхала. Мы амаль што не спалі.
На трэці дзень бою ў паветры загулі самалёты. Мы ўсе павіслі на кратах акна. Углядаліся ў неба. Убачылі самалёт. З яго пасыпаліся паперкі. Адна з іх упала на турэмны двор проста пад ногі дазорцу. Ён падняў яе, паглядзеў і хуценька сунуў у кішэню. Каб ён зірнуў уверх, то ўбачыў бы, што на яго глядзіць многа вачэй. Чый быў самалёт, мы не маглі адгадаць, хоць думалі, што гэта – савецкі. Завысока і замала быў ён над намі. Дазорац-мазур адчыніў дзверы і выпусціў нас, як звычайна, у туалет. Тут мы пачулі стук у сцяне. Я прыклаў вуха. З суседняй камеры перадалі: “Мы бачылі з акна савецкі самалёт”. Я спытаў: па чым пазналі? Яны адказалі, што на крылах заўважылі чырвоную зорачку. Цяпер нам было ясна, што самалёты нашы, што час вызвалення блізкі.
І зноў настала ноч. Зноў блуканне на цёмнай камеры. Бой часова заціх. Пайшоў дробны дождж. На світанні пачалася артылерыйская страляніна. У бой пайшла цяжкая артылерыя. Мы прыкладалі вушы да сцяны, каб адгадаць, адкуль ляцяць снарады – з усходу ці з захаду. Праз увесь дзень ішоў артылерыйскі бой.
Цёмная, мокрая ноч зноў прынесла зацішша. Мы сціснуліся ў адным кутку, прытуліліся адзін да другога, каб цяплей было, і, стомленныя, заснулі. На світанні былі ўжо на нагах, парамі хадзілі вакол па камеры. Трэба сказаць, што абедаў нам не давалі, а толькі каву і 400 грамаў хлеба на ўвесь дзень.
Ходзім, чакаем. Бою ў горадзе не чуваць. Глянулі ў акно – дазорца на сваім месцы няма. Лужынкі на двары пасля начнога дожджыку, і асеняе хмаране неба.
Раптам адкрыўся “ваўчок”, і той самы дазорац-мазур, глянуўшы, сказаў: “Васы псыслі” і тут жа адчыніў дзверы.
Нас сустрэла група рабочых, узброеных вінтоўкамі, з патроннымі стужкамі накрыж цераз плячо. Адзін з іх сказаў: “Таварышы, сягоння ноччу горад Гродна вызвален Чырвонай Арміяй. Вы свабодны!” Мы кінуліся адзін да аднаго ў абдымкі і сталі выходзіць. Зараз жа ўзброіліся вінтоўкамі. Стварылі рэўком, паслалі сваіх людзей на ўсе гарадскія адказныя аб’екты: банкі, станцыю, пошту, водаправо, бальніцы, масты і г.д. Мы пачалі будаваць дыктатуру пралетарыяту па Леніну. Хутка стварылі гарадскі камітэт рабочай міліцыі, якому рэўком перадаў свае паўнамоцтвы. Арыштоўвалі ворагаў – былых дэфензіўскіх сышчыкаў, катаў, афіцэраў...
Добавлено: 24 Март 2012, 19:36:26
А вот фото бывших политзаключённых из гродненской тюрьмы. После освобождения
Добавлено: 24 Март 2012, 20:38:30
А вот ещё воспоминания одного из бывших политзаключённых...
Якуб Міско “Было яно калісці”: с. 143-147 “...На свеце станавілася ўсё больш трывожна. У паветры яўна пахла порахам. А днём першага верасня над горадам паявіліся нямецкія самалёты. Пасыпаліся першыя бомбы, адна з іх упала на астрожны дзядзінец. Зазвінелі вокны, хадуном захадзілі сцены. Вязні не ведалі, што гэта і адкуль узялося. Пад вечар стражнікі паведамілі, што Гітлер напаў на Польшчу. Яны папярэдзілі вязняў, каб сядзелі спакойна і не дазвалялі сабе эксцэсаў. На другі дзень газеты былі запоўнены інфармацыямі аб пачатку вайны. Налётаў на Гродна больш не было. Тым ня меньш вязні на кожным кроку адчувалі ваенную сітуацыю. Іх не выпускалі на шпацыр, і ўсе дваццаць чатыры гадзіны даводзілася сядзець пад замком. Скарацілі амаль на палавіну і без таго мізэрную пайку хлеба. Штодзённа давалі гарохавы суп, і амаль у кожнай гарошыне сядзеў тоусты чорны чарвяк.
З франтоў прыходзілі трывожныя весткі. Гітлераўцы занялі Познань, Быдгашч, Торунь, Лодзь, Кракаў, акружылі Варшаву. Танкавыя часці рваліся на Беласток. Неспакойна стала ў камерах. Ад Беластока да Гродна – рукой падаць. Турэмны камітэт заклікаў ўсіх палітвязняў захоўваць спакой і чакаць дырэктывы. А трывога павялічвалася. Вязняў пачалі карміць толькі адзін раз у дзень. Стражнікі сталі нейкімі абыякавымі. Яны ўжо амаль не цікавіліся, што робіцца ў камерах, - абы ціха. Людзі гаварылі толькі пра падзеі на фронтах, хоць дакладна ніхто нічога не ведаў. Газеты не выходзілі, радыё не працавала. Няўжо палітычных вязняў аддадуць у рукі гітлераўцаў?
- А ты думаеш, пашкадуюць? – пытаўся Арсень Балабановіч.
- Па-мойму, не павінны, - адказваў я.
- Трэба дамагацца, каб нас выпусцілі. пакуль не позна, - прапанаваў Васіль Ражко.
Становішча ўскладнялася з кожнай гадзінай. Гаварылі ўжо, што немцы захапілі Беласток і ідуцб на Гродна. Трэба было дзейнічаць, і безадкладна.
І вось 17 верасня апоўдні прыйшла радасная вестка: Чырвоная Армія перайшла дзяржаўную мяжу і ідзе вызваляць Заходнюю Беларусь і Заходнюю Украіну.
Немагчыма перадаць, што рабілася ў камерах палітвязняў. Яны абдымалі адзін аднаг, цалаваліся.
- Нарэшце!
- Дачакаліся!
- Хаця каб праўда!
- Ці толькі паспеюць?
Турэмшчыкі так сама перамянілі тон. Раздаючы на абед чарвівую “грохуўку”, стражнік Мазурак падміргваў вязням і ўсміхаўся: не думайце, маўляў, я таксама задаволены. Другі стражнік, нейкі Раманчык, выклікаў на калідор Пестрака і загалёкаў:
- Пане-товажышу, злітуйцеся нада мной. Я вам нічога благога не зрабіў. Калі што – не давайце мяне ў крыўду. У мяне малыя дзеці.
Прыйшла ноч, а заснуць было цяжка. Дзе ты заснеш, калі на свеце робіцца такое. Што будзе заўтра? Што можа здарыцца яшчэ гэтай ноччу? а з камеры ў камеру выстуквалі дэрыктыву турэмнага камітэта:
- Не панікаваць, не паддавацца на правакацыі адміністрацыі.
Многія хлопцы нават не клаліся. Кожнаму хацелася хоць нейкім чынам выказаць сваю радасць і сваю трывлгу. Ад турэмшчыкаў усяго можна спадзявацца.
На калідоры было ціха-ціха. Здавалася, што нават дзяжурны стражнік зашыўся недзе ў куток і моўчкі чакае світання... Раніцай, адчыніўшы дзверы, ён ціха паведаміў, што немцы за пятнаццаць кіламетраў ад Гродна, што ў горадзе ўлада перайшла ў рукі магістрата, а турэмная адміністрацыя разбягаецца хто куды. Начальніка турмы ўжо два дня як не відаць. Што рабіць?
Тым часам заводы і фабрыкі сталі накіроўваць сваіх дэлегатаў у магістрат – з патрабаваннем зараз жа вызваліць з турмы палітвязняў. Пад іх націскам гарадскія ўлады згадзіліся на гэта. Ля астрожнай брамы сабраліся гарадскія рабочыя і сяляне з бліжэйшых вёсак. Пачуліся воклічы
- Свабоду палітвязням!
Быццам рэхам, адклікнуліся астрожныя вокны:
- Няхай жыве свабода!
Тады крымінальнікі – многія з іх працавалі на кухні, у лазні – дазнаўшыся, што магістрат прыняў рашэнне вызваліць толькі палітычных, схапілі сякеры, малаткі, ламы і пачалі самохаць адчыняць дзверы і брамы. Праз якое паўгалзіны ўсе палітвязні былі на гродзенскіх вуліцх. Адбылося нешта нечуванае. Усюды натоўпы людзей. Мы не ведалі дакладна, што і дзе робіцца. Адны гаварылі, што немцы пачалі адступаць і што Чырвоная Армія набліжаецца да Гродна. Другія расказвалі аб нейкай вялікай перамоўе польскай арміі. Вязні-крыміналісты кінуліся па магазінах, усчалі сваю “работу” – цягнулі ўсё, што можна было панесці. Неабходна было прымаць нейкае рашэнне – і неадкладна.
Палітвязні разам з рабочымі горада, сяк-так узброіўшыся, пачалі займаць найбольш важныя гарадскіяпункты, перакрыжаванні вуліц. Пестраку, які са службы ў польскім войску меў званне капрала, было даручана камандываць атрадам палітвязняў. Выходзіла, вядома, не вельмі здатна, бо, па-першае, ні Пестрак, ні іншыя вязні не ведалі горада, не было нават яго плана, а па-другое, большасць людзей не мела ваеннай падрыхтоўкі. Аднак настрой быў прыўзняты. Задача заключалася ў тым, каб устанавіць парадак у горадзе і падрыхтавацца да сустрэчы Чырвонай Арміі.
Але не паспелі вязні азірнуцца і расставіць сілы, як на вуліцах горада ўсчалася страляніна. Павыпаўзалі са сваіх нораў паліцыянты, афіцэры, жандары, вышэйшая чыноўнікі, асаднікі. З касцёльных і царкоўных вежаў загаварылі кулямёты. Палітвязні і рабочыя, у якіх, дарэчы, не было цэнтральнага кваліфікаванага кіраўніцтва, не вытрымалі арганізаванага націску. Многія з іх палеглі на сваіх пастах або былі параненыя. Па ўсім горадзе пачаліся аблавы, і пад вечар амаль усіх палітвязняў – яны былі ў турэмнай вопратцы, і іх лёгка было пазнаваць – пералавілі і зноў кінулі ў астрог. Па горадзе іх вялі адзіночкамі і групамі з паднятымі ўгору рукамі. У калідорах турмы вязняў чакалі ўжо ўзброеныя гумовымі палкамі і жалезнымі прэнтамі турэмшчыкі і паліцыянты. Быў тут і сам начальнік астрога. Білі неміласэрна. Крык людзей раздзіраў душу. Пад канец дня камеры зноў былі запоўнены вязнямі. Пабоі ішлі ўсю ноч. Раз’юшаныя турэмшчыкі і паліцыя помсцілі камуністам за “бунт”. Білі проста ў камерах на вачах усіх вязняў.
А на другі дзень, 19 верасня, пачалося ваенна-палявое следства. Людзі ведалі, што ім пагражае. Допыты вязняў вяліся хутчэй для формы чым па сутнасці. Па аднаму выклікалі на калідор, пыталіся:
- Быў учора на вуліц?
- Быў
- За зброю хапаўся?
- Не.
- Дзе злавілі?
- Не памятаю.
- Вы абвінавачваецкся ў тым, што ў ваенны час са зброяй у руках выступалі супраць улады. Прызнаяце сябе вінаватым?
- Не прызнаю.
- Наступнага! – загадваў следчы.
Літасці людзі не чакалі. Яны ведалі – не сёння дык заўтра давядзецца развітацца з жыццём. Пабітыя, акрываўленыя вязні спадзяваліся на адно – на хуткі прыход Чырвонай Арміі. У гэтым быў іх ратунак. Да іх даходзілі чуткі, што яна ўжо ў Лідзе, Ваўкавыску, Мастах, у Скідэлі.
На дварэ было цёпла, сонечна. Пачыналася прыгожая беларуская восень. А нам думалася: можа, гэта наша апошняя... З тае пары мінулы больш за сорак гадоў, а я і цяпер, нібы жывых, бачу сваіх сяброў, з якімі давялося сядзець тыя апошнія турэмныя гадзіны ў адной камеры. Мы то хадзілі з кута ў кут, то садзіліся за стол і ўглядаліся адзін на аднаго. Углядаліся і маўчалі. Маўчалі і думалі. Кожны пра сваё. Нікому, вядома, не хацелася думаць аб смерці, якая стаяла вось тут, за парогам камеры, і чакала каманды. Хлопцы стараліся маральна падтрымліваць адзін аднаго. Не было, вядома, асаблівай бадзёрасці, але ніхто не вешаў галаву, не ныў. Памятаю, Таўлай чытаў тады на памяць верш Уладзіслава Бранеўскага “На смерць рэвалюцыянера”. Мы любілі гэты выдатны твор таленавітага польскага паэта. У ім гаварылася, што і жыць варта, і памерці варта за прыгожае жыццё. У тыя драматычныя мінуты словы паэта вельмі патрэбны.
Гадзіны чакання. Яны цягнуліся марудна, вяла. Толькі час ад часу адчыняўся “ваўчок” і вока стражніка ўзіралася ў камеру, сачыла, ці ўсё тут як мае быць.
І раптам у другой палавіне дня над горадам паявіліся савецкія самалёты. Яны раскідвалі лістоўскі з заклікам спыніць супраціўленне, бо Чырвоная Армія ідзе, каб узяцб абарону заходніх беларусаў і заходніх украінцаў. Хутка пачуўся гул артылерыйскай кананады. Пачалося вызваленне Гродна.
Суддзі, якія рыхтаваліся расстраляць вязняў, не паспелі здзейсніць свой злавесны план.
Неўзабаве гродзенскія рабочыя з чырвонымі павязкамі на рукавах адчынілі камеры палітвязняў:
- Выходзьце, таварышы! У горадзе Чырвоная Армія!
І мы выйшлі. Свабода! Не толькі ад гродзенскай турмы. Свабода ад усяго панскага ладу.
У горадзе яшчэ сям-там чуліся стрэлы. Яшчэ агрызаліся не выкураныя са сваіх нораў ворагі. Гэта былі іх апошнія ўсхліпы. І яны ўжо не маглі азмрочыць нашай радасці і лікавання...”
Добавлено: 24 Март 2012, 21:40:52
А это - из Лидова: «Свабодная Беларусь». – 1940. - № 77. – с. 3; "Политзаключённых, которые освободились в этот день из тюрьмы, на улице встречала огромная толпа. Раздавались возгласы приветсвий, звучали поцелуи, лились слёзы радости и умиления. Часть политзаключённых смешалась с толпой и вместе с ней разошлась в разные концы города. Однако, наиболее сознательная и передовая часть – бывшие коммунисты и коммунистки решили, что их долг сейчас – с оружием в руках помочь армии рабочих и крестьян.
Они двинулись по улице, подняв к верху сжатые кулаки и провозглашая лозунги:
- Да здравстует Красная Армия.
- Да здравствует Советская Белоруссия.
Навстречу в астомобиле ехал какой-то адвокат. Машину остановили, бледного, трясущегося от страху буржуа обыскали, отобрали у него револьвер, гранаты, патроны и пошли дальше. В пустовавшем здании I-го полицейского комиссариата на Академической улице рабочие приготовили политзаключённым еду – хлеб и сыр. Полицейские оставили в этом доме много винтовок, целые кучи патронов. Пока освобождённые из тюрьмы ели и вооружались, в одной из комнат заседал тюремный комитет. Его руководитем был Филипп Пестрак, белорусский поэт, бывший член компартии Западной Белоруссии. Он провёл в заточении почти одиннадцать лет своей жизни…
Комитет решал, что делать дальше. Никто не знал города, неизвестно было, где враги, и где друзья, с кем сражаться, откуда ждать подмоги. К тому же выяснилось, что лишь немногие умели стрелять. Выслали разведчиков, но те не вернулись. Пестрак одел патронташ, взял винтовку и построил своих товарищей в шеренги. Один из гродненских рабочих вызвался провести отряд из городу. Он первым вышел за ворота и тут же упал сражённый пулей жандарма.
Тогда решено было перелазить через забор и пересечь городской парк. Но в городском саду озоновцы окружили заключённых и сново отвели их в тюрьму.
Тюремной администрации не было. Она продолжала трусливо отсиживаться в подвале, предоставив хозяйничать офицерам. Здание оглашалось воплями избиваемых. Известный тюремный палач – надзиратель Ковальский, чиня расправу, расколол приклад винтовки о голову и плечи своих жертв…
Была ещё одна группа политзаключённых, которая, выйдя из тюрьмы, укрылась в ограде фарного костёла. За этой группой охотился отряд «стрельцов» и полицейских. В отряде было 13 человек, руководил ими «стрелец», лицеист третьего класса Василевский. Политзаключённых выбили из костёльной ограды. Когда они бежали через огород епископа, «стрельцы» дали несколько залпов. Трое товарищей были убиты, пятеро ранены, а пятерых банда Василевского захватила в поен. Василевский, взяв на подмогу четырёх полицейских, вёл эту пятёрку мужественных, но безоружных людей в тюрьму, избивая их и издеваясь над ними…"
Добавлено: 24 Март 2012, 22:43:13
Ещё одно описание находим у Тавлая Таўлай В. Піліп Пестрак // Творы. – Мінск, 1961. – С. 189 – 190
“Калі завязалася польска-германская вайна, жыццё ў турме стала з ўсіх пунктаў гледжанння нязносна цяжкім. – Узгадвае пісьменнік. - На турму падалі бомбы. Унутры турмы – голад. Адносіны адміністрацыі – ваенныя. За найменшае супраціўленне – пагроза ваеннага суда. Прагулак няма. Нары і стол вынесены. Спім на тоненькіх сеннічках, на халодным асфальце. Нервы напружаны да адказу. Але вось з суматохі пёршых дзён усё выразней выяўляецца поўнае банкроцтва панскай Польшчы. Падзеі пачынаюць ламаць краты. 17 верасня вечарам даведваемся, што з Усходу ідзе ратунак. Пры раздачы вячэры адзін з турэмных стражнікаў, стары мясцовы чалавек, выклікае Пестрака, кажа, што ідзе Чырвоная Армія, і просіць у нас… апекі. З горада эвакуіруцца паліцыя і белаафіцэрскія часці. Ноччу з 17 на 18 верасня ўлада ў горадзе пераходзіць у рукі так званай «стражы обыватэльскай», складзенай з прыхвасняў буржуазных партый.
18 верасня пад націскам рабочых турэмная адміністрацыя нехаця пачынае выпускаць палітзняволеных. Рабочыя разбіваюць браму і хутка вызваляюць усіх нас. На вуліцах – дэманстрацыі з чырвонымі сцягамі, песнямі, лозунгамі. На чале калектыву палітзняволеных тав. Пестрак. Разам з рабочымі пачынаем узбройвацца. Завязваецца сутычка з контррэвалюцыйнымі бандамі. Бачу Піліпа Пестрака ў турэмнай шэрай вопратцы, але ўжо з вінтоўкай і амуніцыяй. Гуртуемся вакол яго, абмяркоўваем становішча, стараемся кіраваць узброенай барацьбой. Але варожы напор мацнее – гэта вяртаюцца ў горад паліцыя і белаафіцэрскія атрады. Нас разбіваюць, бяруць у палон. Дзіка збіваць прыкладамі. Аддаюць пад палявы суд, які прыгаворвае нас усіх да расстрэлу. Тры дні чакаем выканання прыгавору, лічым хвіліны. У гэты час я не ведаў нічога пра Пестрака. Ці ён жывы, ці забіты, ці ўзяты ў палон…”
Добавлено: 25 Март 2012, 00:05:02
И последнее на сегодня фото. Без комментариев
|
|
|
« Последнее редактирование: 25 Март 2012, 00:05:03 от Jendrus »
|
Записан
|
|
|
|
|
Mikola gorodenski
|
Класс!
Спасибо Jendrus +
Вот только почему Пестрак опустил факты приговоров......и фактически сгладил эпизод возвращения в тюрьму?
...выложенное фото соответствует местонахождению полицейского участка в 1939 году? (это к вопросу о Покровском соборе...)
|
|
|
|
« Последнее редактирование: 25 Март 2012, 00:50:42 от Mikola gorodenski »
|
Записан
|
|
|
|
|
|
|
Jendrus
|
Скорее всего, но это - предположение, это постерунок на Фортштадте. Кажется, здание сохранилось. Пока ещё
Добавлено: 26 Март 2012, 11:23:46
Ещё около 10 утра, во время боев в центре Гродно разведбатальона 27 танковой бригады, на юго-восточных окраинах города появился 2 батальон этой же бригады майора Ильи Полукарова в составе 19 танков. После короткого совещания с майором Богдановым, Полукаров принял решение обезвредить огневые точки противника в южной части города. При этом взводу лейтенанта Джурко (5 танков) было поставлена задача провести разведку северных кварталовы и дорожного моста.
Вскоре в Гродно прибыл сам командующий бригадой полковник Юшчук со штабом и 1-м батальоном майора Филиппа Квитко (17 танков БТ-7). В результате, как пишет В. Цыган, к обеду 20 сентября большевики успели сконцентрировать на подступах к Гродно два танковых батальона, разведбатальон и около стрелковой роты. Вместе они располагали 42 танками (Cygan... s. 163).
Как видим, вместо расхожего мнения о том, что советские части сразу заняли левый берег, фактически, это было не так. Несколько танков вошли во двор табачной фабрики. Бои на Фортштадте 20 сентября в польской историографии описаны весьма поверхностно.От себя добавлю: советские части продолжали оставаться на левом берегу (думаю, в районе Гнойницы-Вишневца).
Все произошедшее для советского командования стало полной неожиданностью. На протяжении дня части 27 бригады ещё несколько раз повторили безуспешные попытки прорваться в Гродно по мосту через Неман, потеряв ещё, как минимум, две машины. Закрепившись в казарме 81-го полка поляки теперь вели прицельный обстрел. Вероятно, именно эту сцену и описывала в своих воспоминаниях Г. Липиньская…
Добавлено: 26 Март 2012, 12:27:59
И снова отрывок из Лидова. 20 сентября 1939 года:
«Гродненсике партизаны»:
«Видя, что военщина и буржуазия собирается оказать сопротивление советским войскам, десятки и сотни передовых рабочих готовились также принять участие в борьбе. Они ловили передаваемые по радио сообщения, чтобы узнать, где находится части Красной армии. Гродненская рада» использовала радио, чтобы передать сообщение, будто бы, в результате переговоров с польским правительством, Советы отозвали свои войска обратно…
Рабочий-пекарьИван Лаврентьевич Индушко был призван в польскую армию, в 1-й кавалерийский полк. в один из вечеров была подана команда седлать лошадей и полк выступил на западный фронт. Индушко остался с полевой пекарней в августове.
В полковом ларьке стоял радиоприёмник. капитан имел обыкновение посиживать здесь, слушая весёлую музку из Вены и Будапешта. В отсутсвие капитана, Индушко заходил сюда, чтобы настроиться на радиомстанцию «Коминтерн» и послушать советскую передачу. Так было и в этот день. Трудно описать, что пережил Индушко, услышав текст сводки Генерального штаба РКка! Он бросился в пекарню, сказал товарищам, что работать больше не будет и направился в свою родную деревню Кустиницы. Не задерживаясю здесь, он переоделся в гражданскую одежду, позвал с собою 9 недёжных товарищей и двинулся с ними дальше. 19 сентября Индушко со своими друзьями был уже в Гродно.
Они бродили по улицам взбаламученного города, то и дело встречая группы вооружённых. Банды рыскали по городу, словно сорвавшийся с привязи бешеный пёс. Встречаясь с прохожими, громилы отварачивались и не глядели в глаза, но разминувшись с ними можно было ожидать выстрела в спину.
Индушко помышлял о цветах и твердил про себя первые фразы речи, которую собирался произнести при встрече с Красной армией. Но когда 20-го утром, на Индурском шоссе отряд Индушко встретил нашу разведку было не до речей. Шла стрельба. Индушко подозвали, опроисли, посадили в броневик и велели показывать дорогу к Осовецкому шоссе.
…В деревне Прокоповичи приезжий из Гродно рабочий и двое местных крестьян вывесили красный флаг, устроили митинг, а после митинга пошли в город встречать красных. Но оказалось, что Гродно ещё в руках погромщиков. Константин Миклашевский, Прокофий Хартанович и Антон Анискевич ( так звали этих товарищей ), войти в город не решились. Возвращаться в деревню было тоже рискованно. Засев на опушке леса, выжидали они удобного момента. И вот, наконец, загрохотали танки.
Харатнович и его товарищи увидели первый советский танк на Белостокскоом шоссе. Танк был повреждён и возле него, неся охрану, уже прохаживался с винтовкой в руах Иван Индушко.
С Индушко, кроме его девяти земляков, были теперь и городские рабочие: фанерщик Никандр Богуцкий, чернорабочий Анатолий Микевич, каменогтёс Степан Турко и другие. К ним присоединились трое пришедших из деревни. Так образовался отряд из 24 человек. Отряд этот действовал на левом берегу, в Занеманском форштадте. Правый берег таких крупных отрядов не имел – он кишмя кишел врагами и рабочим приходилось тут действовать скрыто в одиночку, парами или тройками.
Денёк выдался горячим. Партизаном пришлось участвовать в разведке, уносить и охранять раненых, отыскивать врачей. Немало ценных услуг оказали они танкистам. На улице Кнышинского Микевич встретил группу людей. Пожилой озоновец с винтовкой за плечами нёс в руках бутыль денатурированного спирта. «Стрелец» с винтовкой жевал на ходу помидоры. За ними шагали четыре солдата. как бы невзначай, Микевич спросил у одного из солдат:
- Куда денатурат несёте?
- Сейчас танк поджигать будем, - безразлично ответил тот..
Микевич видел, как негодяи вошли во двор одного из домов по Гроховой улице, вынули тряпки, привязали к ним каменья и стали ждать появления танков. Он бросился на Белостокское шоссе. Ещё несколько минут – и остановившиеся здесь танкисты, ничего не подозревая, двинулись бы по Гроховой.
Майор выслушал партизана, подозвал командиров машин и предупредил их о засаде. Заревели моторы, колонна вышла на Гроховую. Дула орудий повернулись к забору, на который указывал Микевич. Грянули выстрелы. Один поджигатель был убит, другой ранен, остальные бросились врассыпную.
На улице Лелевеля против школы два танка попали в ров. На подмогу пришёл отряд партизан. Улица в этом месте была не мощеная, а почва песчаная. Засыпая ров и вытаскивая машины из ловушки, партизаны под пулемётным огнём работали до вечера. Вечером танки ушли. Партизанам велели дожидаться утра.
Индушко и Микевич повели свой отряд за город. Ночевать расположились между Индурским и Белостокским шоссе, на окраине, которая зовётся почему то Палестиной. Ночь тянулась мучительно долго, тишина казалась зловещей..." ( П. Лидов Взятие Гродно // «Свабодная Беларусь». – 1940. - № 78. – с. 3, 4; )
|
|
|
|
« Последнее редактирование: 26 Март 2012, 12:27:59 от Jendrus »
|
Записан
|
|
|
|
|
Aleksandr_Sever
|
Случайно напоролся, сведения о пленных и потерях в Гродно и других городах Западной Белоруссии: Привожу отдельные выдержки: "«Страшные» бои со схватившимися сгоряча за оружие польскими гимназистами в Вильно привели к потере в 11 армии 13 человек убитыми и 24 раненными. В плен же там было взято 10 тыс. польских солдат и офицеров. У села Скидель в районе города Гродно мехгруппа 16-го стрелкового корпуса столкнулась с отрядом из примерно 200 польских карателей, подавлявших крестьянское выступление. В том карательном рейде польские полицейские убили 17 крестьян, в том числе двух мальчишек 13 и 16 лет. Наши потери – 1 раненый. А вот сообщения о пленных в этом случае нет. Не сумели довести, крестьяне разобрались сами. Серьёзное столкновение советских и польских войск произошло 20 – 21 сентября при взятии Гродно. Там войска 6-го кавкорпуса комдива Ерёменко столкнулись с импровизированным гарнизоном полковника Адамовича, состоявшим из запасных частей, зенитчиков, полицейских и ополченцев. 22 сентября поляки покинули город. Нашим его штурм обошёлся в 57 убитых и 159 раненных, на поле боя было захоронено 644 польских солдата и офицера, взято в плен 1543 человека. Большие потери понёсла укомплектованная главным образом запасными 52 стрелковая дивизия, столкнувшаяся 28 сентября на перешейке между Западным Бугом и озером Пулемецкое с весьма упорным сопротивлением противника. 81 боец убит, 184, в том числе и комдив, были ранены. Остались навсегда в той земле 524 польских военнослужащих, примерно 1100 сдались. Были бои и в районе города Хелм, наши потери – 31 убитый и 101 раненный. Боестолкновения примерно такого же масштаба происходили ещё в нескольких местах. Всего же Красная армия потеряла в этом походе 1173 человека убитыми, 302 – пропавшими без вести и 2002 – раненными. В плен же к нам попало 457 000 польских военнослужащих, у немцев пленных поляков оказалось меньше – 420 000 человек. Эти цифры говорят о том, что с Красной армией бóльшая часть солдат и офицеров Войска Польского воевать просто не хотела. Сравнивая цифры потерь советских и германских войск, особенно – в боевой технике, легко увидеть два факта: немцам поляки сопротивлялись всерьёз, а Красной армии - уже нет. И сил не было, и желания. А вот сдавались нашим, наоборот, более охотно. Да к тому же был отмечен забавный факт, что многие польские офицеры в германской зоне оккупации, не желая попасть в плен, прятались у родных и друзей. А вот в советской, оказавшись среди враждебно настроенных к ним белорусов и украинцев, предпочитали сдаться Красной армии, а иногда - даже просили усилить свою охрану.". |
|
|
|
« Последнее редактирование: 26 Март 2012, 21:04:03 от Aleksandr_Sever »
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
Уважаемый Aleksandr_Sever.
Посмотрел сноску. Приведу только одну цитату, где сопоставляется 1939 и 1941 года: "...И ещё – за 9 дней июньских боёв 1941 года по цифрам, приводимым в известной книге Миллер-Гиллебрандта, потери германской армии составили 22 000 человек убитыми и 900 - пропавшими без вести. Это больше, чем за всю 36-дневную польскую компанию. Поэтому можно прийти и к такому выводу: воевали поляки храбро, но неумело. По крайней мере – менее умело, чем Красная армия в сорок первом". Вы, как человек разбирающейся в военном деле, неужели так же считаете подобное "сравнение" уместным?!
Всё остальное выдержанно в подобном стиле.
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Aleksandr_Sever
|
"Уважаемый Aleksandr_Sever. Посмотрел сноску. Приведу только одну цитату, где сопоставляется 1939 и 1941 года: "...И ещё – за 9 дней июньских боёв 1941 года по цифрам, приводимым в известной книге Миллер-Гиллебрандта, потери германской армии составили 22 000 человек убитыми и 900 - пропавшими без вести. Это больше, чем за всю 36-дневную польскую компанию. Поэтому можно прийти и к такому выводу: воевали поляки храбро, но неумело. По крайней мере – менее умело, чем Красная армия в сорок первом". Вы, как человек разбирающейся в военном деле, неужели так же считаете подобное "сравнение" уместным?! Всё остальное выдержанно в подобном стиле". Ну так я и не цитировал разную ерунду, например о том, что поляки в окруженной Варшаве в 1939 году ждали Красную армию. Я привел то, что привел: цифры и кое-какие отдельные рассуждения. Например, про Скидель: "А вот сообщения о пленных в этом случае нет. Не сумели довести, крестьяне разобрались сами" - мне старожилы рассказывали, что осадников, владельцев имений и т.д. местные активисты собрали и расстреляли где-то в лесу в районе Скиделя. И с ними одного из Мозолевских. Так что нижняя мысль этого автора про охрану не так уж фантастична: "А вот в советской, оказавшись среди враждебно настроенных к ним белорусов и украинцев, предпочитали сдаться Красной армии, а иногда - даже просили усилить свою охрану." А это, конечно, идиотский вывод: "Да к тому же был отмечен забавный факт, что многие польские офицеры в германской зоне оккупации, не желая попасть в плен, прятались у родных и друзей". Естественно, что люди возвращались домой, что-тут забавного.
Добавлено: 26 Март 2012, 21:02:49
Уважаемый Aleksandr_Sever.
Когда цитируете информацию, особенно из таких сомнительных источников, советую ,хотя бы, брать текст в кавычки
Да, конечно, возьму в кавычки |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
29td
|
Всего же Красная армия потеряла в этом походе 1173 человека убитыми, 302 – пропавшими без вести и 2002 – раненными. В плен же к нам попало 457 000 польских военнослужащих, у немцев пленных поляков оказалось меньше – 420 000 человек.
Эти цифры говорят о том, что с Красной армией бóльшая часть солдат и офицеров Войска Польского воевать просто не хотела.
Сравнивая цифры потерь советских и германских войск, особенно – в боевой технике, легко увидеть два факта: немцам поляки сопротивлялись всерьёз, а Красной армии - уже нет. И сил не было, и желания. А вот сдавались нашим, наоборот, более охотно. Да к тому же был отмечен забавный факт, что многие польские офицеры в германской зоне оккупации, не желая попасть в плен, прятались у родных и друзей. А вот в советской, оказавшись среди враждебно настроенных к ним белорусов и украинцев, предпочитали сдаться Красной армии, а иногда - даже просили усилить свою охрану между прочим поляки имели чёткий и однозначный приказ главнокомандующего не воевать с РККА. поэтому всерьёз и не воевали, и сдавались и т.д. а вот если уж поляки воевали (и против немцев, и против РККА), то просто отлично. в Зап.Бел. у них кстати кадровых частей и немного было. И воевали поляки НАМНОГО профессиональнее чем наша доблестная РККА.просто сил были уж очень неравные |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
Меньше всего мне бы хотелось сейчас выяснять вопрос, кто воевал лучше: поляки, Красная армия или войска вермахта.
Мы, ведь, говорим сейчас о чём то другом...
Слабые стороны советов, по крайней мере, бои за Гродно в 1939 году показали.
К сожалению, пока нет желающих внимательно прочитать тексты Лидова. А ведь первым ТАК ПОДРОБНО описал бои в Гродно. Сегодня сличая текст статей в газете с воспоминаниями польских защитников города, невольно ловишь себя на мысли, что некоторые события зафиксированы один к одному...
Последняя сцена - про партизан и поджигателей (меня особенно впечатлила деталь с помидорами - как то очень по домашнему, что ли - в польских источниках про это просто нет места). Вот такие, собственно, диверсанты...
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
krossv
|
О партизанах, описываемых П. Лидовым. Семья моего деда проживала по-соседству с семьей одного из партизан, о котором пишет Лидов. Мною записаны рассказы моей мамы об описываемых событиях. Лидовым создан образ-героев-партизан, в действительности было далеко не так. Особый интерес представляют дальнейшие судьбы некоторых из них. Не описываю эти события лишь по той причине, что в Гродно живут их дети и внуки.
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
CarmiSs@
|
Не описываю эти события лишь по той причине, что в Гродно живут их дети и внуки. Можно без фамилий-отчеств описать, жутко интересно же  Так посмотришь и даже позавидуешь - у людей родня в эпицентр исторических событий попадала, а моя вся отсиделась в тишине и покое в тихих деревнях. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
krossv
|
Не описываю эти события лишь по той причине, что в Гродно живут их дети и внуки. Можно без фамилий-отчеств описать, жутко интересно же Так посмотришь и даже позавидуешь - у людей родня в эпицентр исторических событий попадала, а моя вся отсиделась в тишине и покое в тихих деревнях. Уважаемая CarmiSs@! К сожалению, партизан было не так и много, и по той конкретике, которая описана, легко узнается обаз героя. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
CarmiSs@
|
Уважаемая CarmiSs@! К сожалению, партизан было не так и много, и по той конкретике, которая описана, легко узнается обаз героя. Вот так и пропадут воспоминания  |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
Уважаемый krossv.
Мы с Вами уже однажды беседовали на эту тему. Хорошо понимаю и уважаю Вашу позицию. Правда, так можно сказать про очень многих деятелей советской эпохи - у них есть дети, внуки... Может быть от того и получается, что польские историки создают образ, которому нам нечего противопоставить или просто дополнить. Эти и подобные факты расскажут без нас и ещё прокомментируют.
Парадокс заключается в том, что в межвоенной Польше было море несправедливости, но когда пришёл 1939 года новая, разрушительная волна вынесла на верх много такого, что в обычной жизни пугает и да же отталкивает.
Я уже отмечал выше, образ некоторых (но, конечно, не всех) защитников Гродно с польской стороны так же далёк от идеала, а сегодня о них пишут исключительно, как о героях.
Единственный способ понять и принять нами те события, это "оживить" их участников. Избавиться от образов жертв и убийц, а оставить только простых людей.
Возможно, тогда нам будет лучше понят и их героизм.
Почти как у Василия Быкова...
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
krossv
|
Уважаемый krossv.
Мы с Вами уже однажды беседовали на эту тему. Хорошо понимаю и уважаю Вашу позицию. Правда, так можно сказать про очень многих деятелей советской эпохи - у них есть дети, внуки... Может быть от того и получается, что польские историки создают образ, которому нам нечего противопоставить или просто дополнить. Эти и подобные факты расскажут без нас и ещё прокомментируют.
Парадокс заключается в том, что в межвоенной Польше было море несправедливости, но когда пришёл 1939 года новая, разрушительная волна вынесла на верх много такого, что в обычной жизни пугает и да же отталкивает.
Я уже отмечал выше, образ некоторых (но, конечно, не всех) защитников Гродно с польской стороны так же далёк от идеала, а сегодня о них пишут исключительно, как о героях.
Единственный способ понять и принять нами те события, это "оживить" их участников. Избавиться от образов жертв и убийц, а оставить только простых людей.
Возможно, тогда нам будет лучше понят и их героизм.
Почти как у Василия Быкова...
Возможно в одной из моих будущих книг я об этом напишу. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Mikola gorodenski
|
Я, пока, где-то солидарен с krossv, т.к. у меня так же есть воспоминания людей тех событий...и в том же ракурсе по отношению к живущим сегодня.
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
to Mikola gorodenski, krossv Тогда о чём мы сейчас ведём речь, если стесняемся да же воспоминаний очевидцев?! Нужно наконец понят, что наше общество, мы сами - не являемся плодом идеальной селекции, многое в нашем прошлом вызываем, как минимум, сожаление. Понять, признать этот факт и - жить дальше. Это сделать ещё сложнее, так как нам противопоставляют образ героев - "человека из мрамора". Можно, конечно, бросить все силы на то, чтобы развенчать своего бывшего врага, показать его слабые стороны или просто - облить помоями. Но НАМ самим это не поможет... Я, например, морально готов к тому, что советские танкисты осенью 1939 года МОГЛИ привязать к танку схваченного противника. Но это не сможет меня сделать менее "советским" чем я есть - природу нельзя обмануть.
Добавлено: 28 Март 2012, 11:51:07
Рапорт Народного комиссара внутренних дел БССР Л. Цанавы и начальника Специального отдела НКВД СССР В. Бочкова от 21 сентября 1939 г.: «Записка по проводу № 23 Москва. - Народному комиссару внутренних дел СССР Товарищу Берии Л.П. …2. Подробности занятия Гродно. Попытка частей 20 МОД овладеть засветло 20.9.39 г.ГРОДНО с юго-запада не удалась, благодаря сильному вооружённому сопротивлению фашистской части местного населения, особенно фашистской молодёжи – сильный обстрел из домов, чердаков. Сильная контратака со стороны остатков частей польармии (158 пп, ? КП) и фашистских отрядов вынудила прекратить дальнейшие атаки с юго-запада. Повторной атакой г.ГРОДНО с северо-запада № полком 20 МСД и танков в 22.00 20.09.39 город был занят. Перестрелка продолжается – уничтожаются отдельные очаги засевших в домах вооружённых фашистов. В г.ГРОДНО поляками был издан приказ вырезать всё еврейское и белорусское население. На улицах города и в домах имеется много трупов гражданского населения… (Wydarzenia i losy ludzkie... t. 1 – s. 139-140)
Добавлено: 28 Март 2012, 12:57:56
Обратите внимание на дату о которой идет речь - 20 сентября. Мягко говоря, это не совсем точно. Как и про атаку с северо-запада. Про такую ВООБЩЕ ничего не известно. Интересен и оборот "фашиствующие", "фашисты", как синоним врага (к немецким фашистам это уже, видимо, было мало применимо)... Опять же "трупы гражданского населения".. Но самое важное, на мой взгляд, это фраза про "фашистскую молодёжь". Обратите внимание. Советсая сторона уже знала, что воюет с гимназистами
Добавлено: 28 Март 2012, 14:01:08
Хотелось ещё заметить, что в польском переводе есть ещё предложение «Мосты целые», которого нет в оригинале документа, приведённого рядом. За то в польской версии нет фразы про «Повторной атакой…город был занят». Эта мелочь заставляет осторожней относиться к переводам архивных материалов (а оригиналы приводятся не всегда).
Добавлено: 28 Март 2012, 15:09:37
На прощание, поделюсь ссылкой на Мельников И. Еще раз о трагедии 1939 г.
Добавлено: 29 Март 2012, 02:40:01
Известный польский общественный деятель Марианн Здзеховский – первый лауреат премии Э. Ожешко, писал в своём мемориале «Программа санации отношений в восточных воеводствах»: «Эти земли не приближаются к остальной Польше, а как раз наоборот – тут усиливаются центробежные течения… Не известно, смогут ли те же Белорусы создать собственную устойчивую национальную идентичность. Известно, за то, что патриотизм таких просыпающихся , и вообще, молодых национальных организмов почти всегда исполнен ненавистью к другим окружающим их народам, особенно к тем, кто стоит к ним ближе всего…» (Zagłada polskich kresów... s. 50)
Добавлено: 29 Март 2012, 03:40:21
Ещё одна деталь, которая прямого отношения к истории Тадика Ясинского, на первый взгляд, не имеет… Речь идёт про советский артабстрел парка по улице Ожешко (выше про это уже было). Вопрос заключался в том, кто стрелял – у Красной армии на тот момент не имелось под рукой артиллерии (вроде бы). И вот свидетельство одного из участников обороны: парк обстреливали советские танки, которые располагались во дворе табачной фабрики на Фортштадте (M. Gnatowski Niepokorna Białostocczyzna... s. 231). Вопрос – это возможно?
Добавлено: 29 Март 2012, 04:40:52
По поводу советских пленных – интересная подробность: Альфреда Ольшина-Вилчынска, супруга расстрелянного большевиками генерала, вспоминала, что один из советских танков на улицах Гродно (видимо речь идёт про утро 20 сентября на Доминиканской) уничтожила шестнадцатилетняя девушка. «С команд этих восьми подбитых машин уцелело только двое танкистов, которые сдаваясь в руки польских солдат МОЛИЛИ ИХ О ТОМ (выделено мной), чтобы не отдавать их советом. Когда же наши отделы переходили через литовскую границу, эти большевики просили забрать их с собой и, в результате, оказались вместе с ними в лагере (наверное, имеется ввиду лагерь на литовской стороне для интернированных). В то же время, польским раненым красноармейцы выбивали глаза дулами ружей» (M. Gnatowski Niepokorna Białostocczyzna... s. 382).
Добавлено: 29 Март 2012, 05:41:28
Среди прочего, там же приводиться имя человека, убившего командующего DOK III. Был им батальонный комиссар Григоренко из 15 танкового корпусакомдива Петрова (M. Gnatowski Niepokorna Białostocczyzna... s. 385)
Добавлено: 29 Март 2012, 06:45:49
Несколько фото из гимназии Мицкевича. Вполне вероятно, что где-то здесь стоит и наш герой
Добавлено: 29 Март 2012, 07:49:23
А это более ранний фотоснимок из военного журнала "Редута", который выходил в Гродно в 1920-х годах. На нём изображён момент открытия мемориальной доски всё в той же гимназии в память о погибших учениках в польско-советскую войну. Именно от сюда нужно искать истоки событий, о которых идёт речь. Как можно было остаться в стороне от происходящего (я сейчас пишу про гродненских гимназистов), когда у тебя каждый день перед глазами был пример твоих сверстников...
Добавлено: 29 Март 2012, 21:14:33
Из дневника советского солдата (перевод с перевода на польский): «18 сентября: …Мы продолжаем марш без остановок и без выстрелов. Встречаем дружеское отношение населения. Крестьяне поправляют дороги, строят мосты. Прошёл и второй день, также мирно! 22.00 сижу у костра. Тепло, ясно и мухи не кусают. Иду на ужин и спать. 19 сентября: Ночью хорошо отдохнул, спокойно. Только под утро моё спокойствие нарушил первый раз сильный, хоть и редкий дождь. Поплотней укрылся в палатке и снова уснул. Встал 7.00. Все в полной готовности к маршу. Идём вперёд – поздний обед. Навстречу идут с фронта солдаты польской армии – армия деморализована. 8.20 отдых, расстилаем плащи. Останавливаем не на долго, пришло много крестьян, все расспрашивают. Нас заинтересовали две красивые девушки, однако мало времени. 9.00 второй отдых возле деревень Якуши (Якушовка) и Ровки. С права прошли двор обшарника, ходили за лошадьми, но хороших не было. Хочу пройтись и согреться. Иду спокойно. Пасмурно, с холодным северным ветром. Деревня Годовщизна (Годлевщизна) – крестьяне приветствуют с корзиной яблок. Сад панский – крестьяне стрясают яблоки и раздают солдатам. Деревня Бенгоны (Бегене) – снова вижу красивых девушек. Деревня Герецковщизна (Герековщизна) – мы забрали двух прогуливающихся панских сынков (Немец и Поляк), на запад от этой деревни – обед. Падает дождик, а пленные сидят под дождём. Напротив идут солдаты с фронта. Неудачная попытка найти лошадь на панском подворье. 16.50, отдых. Каждый день приходиться ехать ночью до 24.00 и дольше. Ночи тёмные. Сегодня очень плохо ехать ночью; темно и мокро от падающего дождя. Палатки промокли, чувствуется влага от плаща. Проезжаем через местечко Таборы, красивое. Проводник колоны перепутал дорогу, сворачиваем с одной улицы на другую. Лес на запад от Таборов, раскладываемся на ночлег. Падает дождь, одежда мокрое и огонь (нельзя) развести. 2.00 20 сентября – костёр горячий, сушимся. Ужина нет из-за нехватки продуктов. Пью сладкий чай с сухарями. Чтобы отдохнуть, попытался заслониться от дождя палаткой, ничего не получается. Постель и подушка мокрые. 20 сентября. Хотя я и весь промок, но на мой нормальный сон это не повлияло. Разбудили. Все собрались для дальнейшего марша. Я встал, умылся, оделся, долго идём. 8.00 завтрак. Утром и ночью шла стрельба между нашими тыловыми частями и бандой польских панов, взято в плен тридцать человек, без единой потери (со стороны) наших. 10.20, отдых. После вчерашнего и сегодняшнего дня очень сильно изменился наш военный табор, по качеству и форме. 11.00, второй отдых, все солдаты развернули плащи. Тихо. Пасмурно, чуть яснее чем вчера. Хочется курить, но ничего нет. Везде слышно: «Дай докурить», «Оставь закурить». Нет магазинов, нечего купить. 11.45, ясно, тепло, снимаю плащ. Сегодня перемещаюсь без карты и незнаю маршрута. Отправились на речку с неизвестным названием, за рекой слышно хрюканье свиней, которых забирают пану живущие рядом крестьяне. Группа бандитов сегодня ранила комиссара. 18.00 обед. Не хватает одного красноармейца. Бебин Н.П. пошёл к пану за конём и его нет. Идём дальше по плохой, полевой дороге. Вновь ошиблись дорогой, кружим ночью. Ночь полутёмная, хорошая, не очень холодная. Я спал на возу, но замёрз, пришлось идти. Остановились на отдых в редком сосновом лесу. Нет пропитания, нет хлеба. Ждём кухню, а пока иду спать. Вновь возле огня насобиралось посторонних. Как и вчера, я уснул, не дождавшись ужина, которого, по счастью, и не было. 21 сентября. Встал в 8.00… …22.00, новость: едим поездом из Лиды в Гродно для наведения в городе порядка – ликвидировать бунт вооружённых студентов и офицеров. Сейчас собираемся и едим в Лиду. Едим красивой улицей (Виленской). Мы поехали на вокзал и ждём эшелон. Падает дождь, темно. Скоро утро. Всё прошло спокойно. 22 сентября. Ночью я не спал. День начался с марша и прошёл в сборах и еде. От 9.00 до 11.00, я ходил по улицам города. Купил папиросы и ничего больше. Город красивый и много девушек. Везде встречаем милых людей. Спрашивают нас про жизнь. Особенно евреи не верят в нашу национальную политику. С 12.00 до 13.00 я снова ходил в город, хотел купить часы, но не нашёл хорошие. Цены на товар: часы от 15 до 120 рублей, конфеты 1,2 до 1,5 рубля за килограмм, папиросы 1,5 рубля 100 штук, масло 2-3 рубля за килограмм, колбаса 1-2 рубля за килограмм. Всё дёшево, но товара мало и он плохого качества. 19.25, плавно тронулся и пошёл на Гродно. Мы ехали с полной осторожностью. Рядом с машинистом посадили политического офицера. Поставив охрану вагона (двух человек), я лёг спать. Всю дорогу проехали хорошо. 23 сентября. 2.00, мы приехали на станцию Гродно. Высадились. С лева слышен пулемётный огонь. Это кулаки из деревни стреляли в нас, но не попали. Высаживаемся в торопях и уходим в укрытие. 2 стрелковая рота пошла в сторону выстрелов, ей на помощь идёт кавалерийский разъезд. Остальные ждут рассвета. 7.00, ясно, весь батальон собрался и колонной выходим в Гродно. Идём спокойно. Встреченное население здоровается с нами, мы им так же отвечаем. Проходим через город и располагаемся в помещениях бывшей польской механизированнй школы. На окраине мы взяли лошадь одного ксендза. Погода безоблачная. Сушим одежду. Собираемся пойти в город. Красноармейцы чистят оружие. Наш 3 батальон, который выехал первым транспортом, вчера под Гродно сражался с бандой. Есть жертвы. Всю банду окружили и взяли в плен. Город в порядке, чистый. Молодёжи мало. 12.00, вновь выходи из города, куда – не известно. Не удалось походить по городу…» (Wrzesiań 1939 na kresach... s. 62-64).
Добавлено: 29 Март 2012, 22:24:29
А это с ФОРУМА. Тема - У Гродна пры будаўніцтве знайшли чалавечыя парэшткі ( начата 23 Августа 2008 ). Іногда полезно посмотреть на себя со стороны… cyborg Пры правядзенні будаўнічых працаў у Гародні знайдзеныя чалавечыя парэшткі. Не выключана, што яны належаць вайскоўцам польскай арміі, якія абаранялі горад ад савецкай акупацыі ў верасні 1939 года. Парэшткі знойдзеныя на тэрыторыі былога тонкасуконнага камбіната, дзе бягучым часам ажыццяўляюцца працы па рэканструкцыі будынкаў. Плануецца, што неўзабаве тут будуць функцыянаваць новыя карпусы Гродзенскага універсітэта і забаўляльны цэнтар. Працы ажыццяўляе будаўніча-мантажны трэст №30. Менавіта супрацоўнікі гэтага прадпрыемства падчас земляных працаў і знайшлі парэшткі. Быў таксама знайдзены падземны ход, які па загаду кіраўніцтва працоўныя засыпалі. Чалавечыя парэшткі склалі ў 2 мяхі і супрацоўнікі міліцыі звезлі іх у невядомым накірунку. Па загаду кіраўніцтва прадпрыемства будаўнічыя працы не спыняліся, а факт знаходжання парэшткаў працоўныя пад пагрозай звальнення абавязаныя захоўваць у таямніцы. Краязнаўцы не выключаюць, што парэшткі належаць салдатам і афіцэрам войска польскага, якія ў верасні 1939 года баранілі Гродна ад бальшавіцкай навалы. Тым больш, што гэта далёка не першы выпадак, калі падчас будаўнічых працаў у гэтым мейсцы знаходзяць парэшткі. Мясцовыя ўлады не зацікаўленыя ў тым, каб выпадак набываў грамадскі рэзананс, тым больш , што ў наступным годзе будзе адзначацца 70-годдзе акупацыі Прынёмання савецкімі войскамі. Радыё Рацыя svv Ты сначала докажи что это поляки а допустим не немцы или красноармейцы,а то шьешь белыми нитками туда , куда задание получил! cyborg по-мойму совсем не сложно определить... Ведь военная форма очень сильно отличалась, да и хватает и других опознавательных примет. Shagrath_ Сомневаюсь, что опозновательные знаки сохранились на форме.... Там будет только кучка сгнившей субстанции... Если только какие-то железные предметы... но, как говорит практика, чаще всего такие знаки забирались как трофеи... "што яны належаць вайскоўцам польскай арміі, якія абаранялі горад ад савецкай акупацыі ў верасні 1939 года. " - как смешно.. типа Пилсудского сюда кто-то звал, и его геноцид этих земель уже не имеет значения!? Защищали они.. если что и защищали, то только свои задницы... jas про свои задницы тоже вопрос спорный. Идеология и пропаганда все же мощная вещь и они вполне могли защищать Гродно от советской окупации. L3N!N вообщемто значітельная часть польских войск пошла сдаваться в Літву, а Гродно осталісь засчіщать только добровольцы. Харцэжэ несчітаються. и о каком это геноциде речь идет? факты какиенить имеються? или только большевисткая пропоганда? image Как бы ни относились к событиям до 1939 года, но откинем политику в сторону. Хотя война это, как сказал сто лет назад один очень знаменитый подитик, продолжение политики. В сентябре 39-го жители города вооружились и обороняли свой город. Большинство польского военного гарнизона ушло из города, но часть сил осталось. Как было и подавленная попытка восстания и захвата тюрьмы со стороны коммунистов. И была вооруженная молодежь и просто горожане. Это факт. И оборона города описана - достаточно поискать в интернете. Например в Википедии - русской и польской версиях. DEEP Не понравилось как написано. Однобоко. И хотя везде подчеркиватся "Не выключана", "Краязнаўцы не выключаюць"... но все равно... точно также можно сказать что не исключено что кости могли принадлежать русским военным или жившим там евреям или еще кому-то. Хотя, охотно поверю что кости есть, были, и шумиху вокруг них действительно не захотели раздувать. Также как и вокруг прочих остатков, и не только людей. Примеров - десятки. Историю города разрывают и закатывают в цемент. Очень жаль что для многих сроки выполнения работ важнее истории города.
Добавлено: 29 Март 2012, 23:51:05
У А. Почобута был такой текст: Абарона Гродна і Тадэвуш Ясінскі… Меня заинтерисовало следующее: “Надрукавана некалькі ўспамінаў пра гэта. Найбольш вядомыя з якіх аўтарства Гражыны Ліпінскай…». Очень хотелось бы узнать, кто ещё самолично ВСПОМИНАЛ, кроме Г.Липинской, про этот случай? |
|
|
« Последнее редактирование: 29 Март 2012, 23:51:05 от Jendrus »
|
Записан
|
|
|
|
|
Fialka23
|
to Jendrus
Ещё одна деталь, которая прямого отношения к истории Тадика Ясинского, на первый взгляд, не имеет…
Речь идёт про советский артабстрел парка по улице Ожешко (выше про это уже было). Вопрос заключался в том, кто стрелял – у Красной армии на тот момент не имелось под рукой артиллерии (вроде бы). И вот свидетельство одного из участников обороны: парк обстреливали советские танки, которые располагались во дворе табачной фабрики на Фортштадте (M. Gnatowski Niepokorna Białostocczyzna... s. 231).
Вопрос – это возможно?
answ:
в принципе дальнобойности у танковых пушек, конечно хватит. но думаю стрелять могли только ради эффекта и в общем по площадям, а не конкретно по какому то объекту. для деморализации.а вообще глупо конечно обстреливать город из танков, да ещё и бить по конкретной улице или парку. корректировка нужна, радиосвязь хорошая. это вряд ли было? скорее советская пехота могла использовать миномёты и стреляли не издалека.
|
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Jendrus
|
to Fialka 23 Польские авторы уверенны, что огонь направляли советские диверсанты...
Добавлено: 30 Март 2012, 09:54:46
ГАРОДНЯ Ў ДРУГОЙ СУСВЕТНАЙ ВАЙНЕ. 1939-1945 Г. // Краязнаўчы альманах «Горад святога Губерта». Выпуск першы. Гісторыя Гародні ХХ ст. у вусных успамінах / Пад рэд.А.Ф.Смаленчука. – Сейны: Fundacja “Pogranicze”, 2002. – 96 с … Несцярэнка К.М.: Моцных баёў не было, бо ў польскім войску былі хіба адныя апалчэнцы. Аднак, калі першы рускі танк увайшоў у горад, то яго каля старога паштамта на вул.Ажэшкі падпалілі. Танк згарэў разам з танкістамі. Стралялі за Нёманам. Савецкую плошчу разбілі снарадамі. Снарады лёталі над усім горадам. Мы жылі насупраць яўрэйскіх могілак, там, дзе зараз стадыён. Адзін снарад трапіў так блізка, што нават вокны зазвінелі, а партрэты ў хаце пападалі. Дзед крыкнуў: Да піўніцы бяжыце!, і мы схаваліся ў падвале. Рой С.У.: У горадзе былі моцныя баі. Напрыклад, мой дзядзька, мамін брат, быў сярод абаронцаў горада. Калі распачалася страляніна, мама, занепакоеная лёсам брата і яго сям’і, пайшла да іх. Брат с жонкай і трымя дзецьмі жылі на сучаснай Лідскай вул., там, дзе паварот на Скідаль. У іх быў маленькі драўляны домік. Па дарозе мама сустрэла знаёмую. Тая сказала, што не трэба ісці на Лідскую, што брат забіты, што ён ляжыць на плошчы, накрыты польскім сцягам. Мама кінулася туды. І праўда. Брат быў ужо мёртвы. Хто страляў мы не ведаем. Казалі, што гэта не былі бальшавікі. Нібыта, брата забілі выстралам з балкона аднаго з дамоў у цэнтры горада. Мама хацела ісці на Лідскую, каб паведаміць жонцы брата. Але людзі параілі не хадзіць. Яны расказалі, што жонку таксама забілі. Бальшавікі наступалі ад Скідаля і ў раёне вул. Белуша і Лідскай была моцная страляніна. Яна падышла да акна, каб закрыць яго падушкай, а куля трапіла проста ў шыю. Засталося трое дзетак. Сястра забітай узяла хлопчыкаў да сябе, а мы забралі старэйшую дзяўчынку. Колькі было забітых сярод гараджанаў я не ведаю. Жулега К.А.: Гарадское апалчэнне, куды пайшлі студэнты, іншыя жыхары, не збіралася здаваць горад ні Саветам, ні немцам. Яны змагаліся і верылі ў перамогу. Многія разумелі альбо адчувалі, што калі ворагі займуць наш горад, то ўсім прыдзецца вельмі цяжка. Супраціў быў вельмі моцным. Асабліва геройскі ваявалі нашы студэнты. Горад бальшавікі занялі не адразу. Гародня супраціўлялася. У лесе каля Нёмана мы правялі 2-3 ночы. Калі пакінулі лес, то на поле яўрэя Каўмана (ён прадаваў гародніну і меў вялікія агароды на беразе Нёмана) убачылі шмат забітых салдат. Былі і параненыя. Незнаёмых забітых людзі пазней хавалі ў лесе, знаёмых – на могілках. Закончылася страляніна. Мы выйшлі з лесу і ўбачылі на супрацьлеглым баку Нёмана немцаў*, нямецкія матацыклы, танкі. Людзі стаялі і перагаворваліся. Многіх уразіла тэхніка і знешні выгляд немцаў. Моцнае ўражанне было і ў мяне. Памятаю, што запытала ў мамы, чаму ў немцаў вочы блішчаць, як у савы ўначы. Мама засмяялася і растлумачыла, што гэта не вочы. Немцы глядзелі ў біноклі, а сонца, якое ўзнялося за нашымі спінамі, адсвечвала ад шкла. Потым суткі або двое немцы і бальшавікі разам святкавалі перамогу, пелі песні. У горадзе пачалі казаць, што вайна закончылася, бо немцы падпісалі мір з бальшавікамі. Пакідаючы горад, немцы забралі частку абсталявання тытунёвай фабрыкі, іншых заводаў. Гараджане не маглі зразумець, што да чаго. Чаму немцы адышлі і без боя пакінулі бальшавікам горад? Пазней даведаліся пра сатанінскі план – пакт Молатава-Рыбентропа [пакт Молатава-Рыбентропа]. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
Aleksandr_Sever
|
Про парк Жилибера мне рассказывал Рымарчук. Обстрела с закрытых позиций, как тут пишут, не было. Это была перестрелка одного польского зенитного орудия и, скорее всего, одного советского танка. Танк двигался по Ожешко напротив парка в сторону Советской, а по нему стреляло польское орудие, которое стояло на углу Советской и Ожешко. Так что снаряды в парке падали польские (как военный, думаю, что это летели осколки, т.к. орудие попадало в ограждение парка и моста через Городничанку, в дома и мостовую по ходу движения танка). Танк орудие разбил и даже, пытаясь раздавить, загнал во внутрь здания кинотеатра, которое стояло рядом. Так говорил Рымарчук, не знаю, как это возможно. Там, наверное, были большие витрины. Были ли подбиты зениткой другие советские танки по ул. Ожешко, я не знаю.
А на Мостовой и в районе Советской площади все было разбито немецкой авиацией, которая в первую неделю сентября пыталась разбомбить мост через Неман.
|
|
|
|
« Последнее редактирование: 30 Март 2012, 13:54:15 от Aleksandr_Sever »
|
Записан
|
|
|
|
|
litwin
|
У А. Почобута был такой текст: Абарона Гродна і Тадэвуш Ясінскі…
Польская казка для Галівуда... Хлопчыка прывязалі да танка, "Абаронцы Гродна па ім стралялі і хлопчык быў моцна паранены", але застаўся жывы, у гэтай мітусне неяк знайшлі яго маці, якая перад смерцю сына казала яму патрыятычныя словы.... Думаю Оскар быў бы забяспечаны! Асабліва спадабалася гэтая сцэна: "Потым перад танкам сталі кабеты і ён затрымаўся"  Такое адчуванне, што гэта не вайна, а нейкі звычайны шпацыр кабет, хлопчыкаў разам з танкамі.... Але мне здаецца што ўсё было больш рэалістычна... Не было ні танкаў, ні маці, а быў проста забіты падлетак, смерць якога стала пасля польскім міфам.. Сам той факт, што супраць бальшавікоў у Гародні выставілі гімназістаў прадвызначыў з'яўленне гэтага міфа... Усё гэта канешне вельмі цікава з пункту погляду вывучэння ўтварэння міфаў, іх уплываў на грамадства, але паўстае вось якое пытанне: а якая справа беларусам да ўсяго гэтага??? Нацыянальныя міфы ўтвараюцца дзеля выхавання нацыянальнай свядомасці, але няўжо мы будзем выхоўваць сваю свядомасць на вобразах Тадзіка Ясінскага??? |
|
|
|
|
Записан
|
Не пакідайце ж мовы нашай беларускай, каб не ўмёрлі..!! © Ф.Багушэвіч
|
|
|
|
Aleksandr_Sever
|
Возможно, что, на мой взгляд, тем, кто возьмется за эту тему, светят гранты из-за рубежа, или красивая тусовка в определенных кругах, которых "наша свядомасць" меньше всего интересует. Я сейчас не говорю про конкретных лиц, а суммирую тенденцию в принципе. Если я не прав, убедите меня в обратном.
|
|
|
|
« Последнее редактирование: 30 Март 2012, 14:20:53 от Aleksandr_Sever »
|
Записан
|
|
|
|
|
|
|
CarmiSs@
|
Прочитав тему, не нашла главного - информации о Тадике Ясинском в других источниках, кроме воспоминаний Липинской  Плохо искала? Закончылася страляніна. Мы выйшлі з лесу і ўбачылі на супрацьлеглым баку Нёмана немцаў*, нямецкія матацыклы, танкі. Людзі стаялі і перагаворваліся. Многіх уразіла тэхніка і знешні выгляд немцаў. Моцнае ўражанне было і ў мяне. Памятаю, што запытала ў мамы, чаму ў немцаў вочы блішчаць, як у савы ўначы. Мама засмяялася і растлумачыла, што гэта не вочы. Немцы глядзелі ў біноклі, а сонца, якое ўзнялося за нашымі спінамі, адсвечвала ад шкла. Потым суткі або двое немцы і бальшавікі разам святкавалі перамогу, пелі песні. У горадзе пачалі казаць, што вайна закончылася, бо немцы падпісалі мір з бальшавікамі. Пакідаючы горад, немцы забралі частку абсталявання тытунёвай фабрыкі, іншых заводаў. Гараджане не маглі зразумець, што да чаго. Чаму немцы адышлі і без боя пакінулі бальшавікам горад? Пазней даведаліся пра сатанінскі план – пакт Молатава-Рыбентропа [пакт Молатава-Рыбентропа]. Разве немцы были в Гродно в 1939 г.? Насколько я помню, со стороны Белостока пришли как раз советские танки, защитники города удивлялись, потому что не ждали их с той стороны. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
sembat
|
Разве немцы были в Гродно в 1939 г.? Уже окончательно выяснили, что были. И восспоминания очевидцев есть. |
|
|
|
|
Записан
|
Куплю старые фотографии с видами Гродно, из личных архивов и семейных альбомов.
|
|
|
|
CarmiSs@
|
Разве немцы были в Гродно в 1939 г.? Уже окончательно выяснили, что были. И восспоминания очевидцев есть. А большевики на левом берегу с танками были? |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
sembat
|
А большевики на левом берегу с танками были? Так они с левого берега и пришли! |
|
|
|
|
Записан
|
Куплю старые фотографии с видами Гродно, из личных архивов и семейных альбомов.
|
|
|
|
Fialka23
|
Разве немцы были в Гродно в 1939 г.? Уже окончательно выяснили, что были. И восспоминания очевидцев есть. я, всё же, не был бы столь категоричен как Sembat. лично я считаю что немцев в 1939г. в Гродно не было (по крайней мере в том плане как это описано выше). а вот на счёт обстрела танками города - не верю в советских корректировщиков. а без них это имело мало смысла. повторюсь - всё более реалистично если бы обстрел был миномётный - тут и осколков много, и точность выше. ну представьте - лупить из 45-ки из-за немана по парку! абсурд  |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
krossv
|
Разве немцы были в Гродно в 1939 г.? Уже окончательно выяснили, что были. И восспоминания очевидцев есть. я, всё же, не был бы столь категоричен как Sembat. лично я считаю что немцев в 1939г. в Гродно не было (по крайней мере в том плане как это описано выше). а вот на счёт обстрела танками города - не верю в советских корректировщиков. а без них это имело мало смысла. повторюсь - всё более реалистично если бы обстрел был миномётный - тут и осколков много, и точность выше. ну представьте - лупить из 45-ки из-за немана по парку! абсурд Лично считать Вы можете что угодно. Очевидцы вспоминают о том, что немцы были. |
|
|
|
|
Записан
|
|
|
|
|
: 1 2 3 5 6 ... 21 Далее» Вниз