Так скоро даже по квартирам ходить не будут, так в отделении один мент другому в протоколе распишеться, а ты потом доказывай, что роспись и подчерк не твои.
Такие прецеденты были. К сожалению, это реальность.
... Повернув с Партизанского проспекта на улицу Стрелковая, параллельно с нами остановилась милицейская машина.
На автомобиль мы обратили внимание, только когда милиционер громко крикнул, что-то вроде "Э, подошли сюда-на!!!". Подошли. "Что здесь делаем!?", такое обращение естественным образом вызвало общее смущение и недовольство, однако ответили, что провожаем девушку и расходимся по домам. Не увидев бэйдж на форме, я вежливо обратился: "Здравствуйте, меня зовут Виталий, а вас как? Представьтесь, пожалуйста", это и было камнем преткновения. В ответ я узнал о себе много нового в виде сплошной нецензурной брани, и главный риторический вопрос "Может мне еще и на колени, перед тобой, встать!?", который в дальнейшем во время нашего совместного времяпрепровождения расценивался как, якобы, сказанный мной, аргумент в адрес милиционера. "Что в карманах!? ... Выворачивай!" Понимая, что диалога не получится, я предложил записать наш разговор на диктофон. Доставая телефон из кармана,так и не успел начать запись, милиционер выбил его из рук фонарем, после чего аппарат разбился от удара об асфальт. После этого, выслушивая очередной поток оскорблений, сотрудник заломил мне руки, надел наручники, и затолкал в машину. Илья возмущенно спрашивал, на каком основании, почему, зачем меня задерживают, но эти слова проходили куда-то мимо. На вопрос "Куда вы его везете?" был дан краткий ответ: "В московское". Машина тронулась.
Состояние безысходности и скорости происходящих несуразных событий повергло меня в шок. По дороге в пункт на выявление алкоголя (куда мы едем, я понял из разговора порации, и признаюсь, меня это немного обрадовало, от неадекватного поведения милиционера можно было ожидать, что угодно) я пытался все-таки узнать, в чем причина такого агрессивного поведения, но слышал только, уже знакомые, маты и оскорбления.
На освидетельствовании, куда я добирался с помощью «пинков» и толчков в спину, аппарат показал 0,5-0,6 промилле. Это естественно, так как в кафе с другом мы не чай пили. Однако у милиционера это вызывало злорадную усмешку. И именно там я наконец с ним познакомился, при мед. работках появился секретный бэйдж, который я пытался внимательно изучить, однако рассмотрел только фамилию: Будрик (у меня плохое зрение, о чем вышеназванный постоянно напоминал, делая акцент на очки, добавляя различные эпитеты).
...
До РУВД я ехал молча, слушая все туже пластинку брани от МС Будрика. Под дулом автомата и в наручниках, как последнего рецидивиста, проводили на скамейку. Будрик принялся что-то писать, рассказывая коллегам как он "должен перед ...всякими вставать на колени", это звучало, как будто, его самого избили и унизили. На, что он получал одобрительные усмешки.
После опроса данных, меня "пригласили" достать все личные вещи, шнурки из одежды и обуви. В этот момент взору негодующего, попалась моя прическа, схватив меня за волосы, он попросил нож или ножницы, на что получил отказ и просьбу успокоиться, от коллег, т.к это выходило за все рамки.
...в темном коридоре возле камеры временного задержания и туалетом мной было получено около десятка ударов по корпусу, нулевая реакция и спокойствие, выводила Будрика всё больше и больше, удар за ударом становилисьвсе сильнее. Последний, пришелся мне в затылок, с полного размаха. Я потерял сознание. Когда пришел в себя, затолкали в камеру. Через некоторое время почувствовал, что становится плохо, позвал милиционера, предупредил, что страдаю астмой, и что возможно станет хуже. Он кивнул и ушел.
По звукам я слышал, что Будрик со своим напарником Денисиком уехали. Через некоторое время послышался голос матери и друга Ильи. Она требовала объяснений, но дежурный постоянно пытался их выгнать. Настойчивость взяла свое, милиционер вызвал Будрика в отдел. На просьбы разъяснить произошедшее и почему он сказал, что едет со мной "в московское", а на самом деле в Ленинское РУВД, тот не изменяя своей манере общения, не отвечал, грубил и угрожал. Позже он предупредил, что бы никто даже и "не рыпался", всё равно ничего не докажете, мол у него такой опытесть, а я еще буду попадать в милицию, если попытаетесь.
Когда стало совсем не по себе, я начал колотить в дверь. Через минут пять стука, камеру открыл Стаин В.В., дежурный отдела. На просьбу вызвать скорую, он ответил, что я свободен. Изучив протокол, в котором написано "03 мая2010(именно 2010) года в 04:00 по ул. Стрелковая 1, в г. Минске, будучи впьяном виде выражался грубой нецензурной бранью в общественном месте, размахивал руками, вел себя буйно, агрессивно, на замечания не реагировал, чем нарушил общественный порядок и спокойствие граждан(статья 17.1 КоАП Республики Беларусь)" и забрав вещи, мы отправились домой на такси.
Это был"День всех усопших", традиционно планы съездить на кладбище. Однако удушье от астмы разбавлялось болью головы, тошнотой и головокружением. Когда приехала скорая без госпитализации не обошлось. До 12 мая 2011 года я провел в 5-ой городской клинической больнице с диагнозом закрытая черепно-мозговая травмалегкой степени тяжести, сотрясение головного мозга, закрытая травма грудной клетки.
Добавлено: 17 Май 2012, 00:34:58
она умерла ((
А с мусором что? Судили? Или родственники на ремни порезали?
Голосование
: 1 ... 8 9 11 12 ... 50 Далее» Вниз