|
Бацькiн сын
|
Очень интересный исторический пример работы поляков в беларуских политических структурах или по простому как поляки беларуских националистов развели: Как Гродно стал польским
Вряд ли эти вчерашние гимназисты знали человека, освобождать которого во имя возрождения Польши они пришли. Несколько юношей из местной польской военной организации с револьверами в карманах пряталось за деревьями на склонах Швейцарской долины вдоль Городничанки. Место было выбрано с таким расчётом, чтобы было легче ускользнуть в случае погони: по своеобразной гродненской традиции, засада ждала узника и сопровождавшего его охрану из солдат белорусского эскадрона рядом с мостом. Однако всё вышло иначе…
Гродненский беларуский эскадрон перед комендатурой
Да же сегодня, фигура Цвирки-Годыцкого остаётся одной из самых таинственных в истории белорусской Городни. Ему было около тридцати. Недоучившийся студент Краковского университета, бывший служащий.
По иронии судьбы, белорусские кавалеристы этапировали человека, которому в своё время премьер-министр Белорусской Народной Республики поручил формирование военных частей. Речь шла о посылке Цвирки-Годыцкого на юг, для работы среди белорусских беженцев, остававшихся на тылах армии генерала Деникина. Однако, вместо этого, Казимир Цвирко-Годыцкий отправляется в оккупированный немцами Гродно, где открывает культурно-образовательное товарищество «Лучына» и ставит несколько спектаклей. Здесь он некоторое время жил в одной гостинице с главой белорусского правительства и даже праздновал вместе с белорусскими министрами Новый Год…
А потом К. Цвирка-Годыцкий неожиданно исчезает из города, чтобы внезапно появиться в Варшаве. В это время в столице Польши проездом оказался один из белорусских деятелей – капитан Белевич, который случайно на вечере в местном политическом салоне встретил своего бывшего знакомого в окружении представителей польского Генштаба. Правда тот, увидев приятеля, поспешил скрыться. Когда Белецкий начал наводить справки, то к своему огромному удивлению услышал, что Цвирка-Годыцкий – ни много ни мало, а глава белорусской делегации, прибывшей просить польское правительство… присоединить Беларусь, а вместе с ней и Гродно, к Польше!
И действительно, 23 марта 1919 года К. Цвирка-Годыцкий от имени будто бы состоявшегося в Новогрудке Белорусского краёвого съезда направил польскому премьер-министру И. Подаревскому обращение. В нём, среди прочего, утверждалось, что “существование Белорусской государственности – невозможно”, поэтому Беларусь “в своих этнографических границах” должна войти в “тесный союз с Польской Республикой”. По этой причине, представители съезда и обращались к польскому правительству с просьбой сделать все необходимые шаги для установления “совместной политической жизни белорусского народа с Польшей”! В условиях полной политической неразберихи и хаоса, царивших на территории бывшей Российской империи, такое заявления звучало достаточно правдоподобно, а значит предоставляло право Варшаве выступать от имени белорусов перед лицом союзников на мирной конференции в Париже.
Не теряя времени, Белевич поспешил передать эту новость командующему Первым белорусским полком в Гродно. Остававшийся здесь Василь Захарко от имени правительства БНР опротестовал заявление “белорусской” делегации, а сам К. Цвирко-Годыцкий, после своего возвращения, тут же был посажен под охрану в бывшем архиерейском доме. Одновременно, под белорусскую комендатуру было реквизировано помещение и самого товарищества «Лучына». 7 апреля тот же В. Захарко, желая предотвратить конфликт с оккупационными властями, обратился с письмом к немецкому коменданту Гродно, в котором объяснял, что «белорусский гражданин Казимир Цвирко-Годыцкий был …арестован за государственную измену». Немцы не возражали…
Тем временем, польский комиссар в Гродно Станислав Ивановский получил от Генерального штаба задание любой ценой освободить белорусского деятеля и доставить того в Варшаву. Собственно, скорее всего С. Ивановский с самого начала был организатором всего представления с посылкой делегации и обращением, по крайней мере, так он сам позднее писал. На стороне же белорусского правительства выступила Литва, сама оспаривавшая права на Гродно! Арестанта следовало доставить для суда в Ковно, чтобы тем самым на конференции в Париже можно было опровергнуть польские притязания…
С. Ивановский, узнав о времени отправки К. Цвирки-Годыцкого, решился на крайний шаг. В его распоряжении было несколько человек из числа подполья, так называемой Польской военной организации. Проблема было лишь в том, что самые боеспособные и взрослые его члены давно уже перешли линию фронта и влились в ряды регулярной польской армии, тогда как в городе оставались преимущественно подростки. Им то и предстояло взять в руки оружие.
Вот тогда, наверное, впервые во имя независимости Беларуси и пролилась кровь на гродненскую брукованку. Всё произошло мгновенно. Возле дворца князя Четвертинского, там где сегодня военная комендатура, завязалась короткая перестрелка, гулким эхом прокатившись по испуганному городу. “Пэовяки” попытались остановить арестантскую карету, но у них ничего не вышло – скорее всего, дала о себе знать разница в силе сторон. Один из наподавших – Ян Зардинский, так и остался лежать на городской мостовой убитым…
Конец у этой истории получился неожиданным. Так или иначе, К. Цвирка-Годыцкий был доставлен в Ковно, где просидел ещё несколько месяцев в тюрьме. За него да же вступился английский дипломат, посчитав того “узником совести”. Затем состоялся литовский суд с участием представителей белорусской стороны, на котором подсудимый в итоге оказался … оправдан!
А ещё раньше, в Париже польские дипломаты, ссылаясь на то самое обращение К. Цвирки-Годыцкого, заблокировали участие в переговорах делегации БНР, оспаривая её легитимность. Круг замкнулся…
|
: 1 ... 6 7 9 10 ... 17 Далее» Вниз