В шестилетнем возрасте мой сын был удивительно здравомыслящим мальчиком: умел и любил читать, имел покладистый характер и отлично ладил с людьми. У нас складывались чудесные отношения, но временами я испытывала естественное материнское недовольство собой: а что бы ещё этакого сделать во благо моего ребёнка? В один из таких моментов позвонила сестрица. Сыновья у нас родились с разницей в полгода, и нам всегда было, о чём поговорить:
- Это безобразие, что они такие тощие, - без предисловий начала она, - а всё потому, что мы их неправильно кормим!
- Кого?
- Мишку и Артурчика, кого ж ещё. Я прочитала статью о здоровом питании. Если мы не займёмся этим немедленно, они вообще не вырастут, недоразовьются, а потом умрут!
- О, господи! Ты уверена?
- Да! Ты посмотри, что они едят – Артурчик твой одни макароны лопает, а мой балбес сидит на жареной картошке. А витамины? А микроэлементы? А селен? Ты представляешь, что с ними станет от недостатка селена?!
- Даже думать об этом не хочу. Но ты же знаешь, не жрут они ничего больше, период такой, что залипают на чём-то одном…
- Борись! Проголодаются – съедят, как миленькие.
Следующие полчаса мы составляли идеальное меню по журналу, потом я повесила трубку и пошла в детскую.
- Мама? – Артурчик оторвался от очередного конструктора Star Wars, - ты чего?
- Вот что. С этого дня буду тебя правильно кормить. Чтобы селен и витамины. Никаких макарон. Овощи и мясо! И не спорь! - и я поскорей вышла, что меня не разжалобило печальное изумление, отразившееся на его худенькой, – ведь правда худенькой! – физиономии.
С утра я начала претворять планы в жизнь. Проводила по полдня у плиты, пытаясь обмануть аппетит моего сына и замаскировать под макароны то шпинат, то брокколи. Он не любил ни супы, ни каши, ни салаты, зато мог запросто навернуть целую сковороду пасты. Раньше я полагала, что лишь бы ел, но сестра вправила мне мозги, и я трижды в день подсовывала Артурчику полные тарелки вкусной и здоровой пищи. Он крутил головой, вяло ковырял вилкой пюре, а однажды я заметила, что он тихонько плачет в щи. У меня чуть не разорвалось сердце, но я же не хотел чтобы он «недоразвился», правда? Я убегала из кухни и тоже немножко плакала - от жалости.
К счастью, через некоторое время я заметила, что он стал съедать паровые котлеты, которые я давала ему на обед через день. Какое счастье! Я махнула рукой на разнообразие и стала готовить их ежедневно. Когда он зависал над тарелкой более чем на полчаса, я говорила «ладно, съешь хотя бы котлетку», а через десять минут он приходил ко мне с докладом, что дело сделано.
Вот только худел он всё больше и больше. И однажды вечером, когда Артурчик ложился спать, я погладила его по спине и нащупала сквозь пижамку с котятами торчащий позвоночник, не выдержала и разревелась. Быстренько вышла, а через полчаса снова заглянула к нему.
- Артурчик? - Он немедленно погасил ночник и спрятал книжку под одеяло. – Слушай. Ты, это, макарон не хочешь?
Боже мой, как он ел…
Спустя лет десять я разговаривала со своим подросшим и вполне «доразвитым» сыном о чувстве материнской вины.
- Мне, знаешь, до сих пор стыдно за некоторые вещи. Ну, когда я на тебя кричала… или та история со школой. Ты же не хотел переходить в маткласс, а я заставила…
- Да ерунда всё, мам. Тяжело было поначалу, но ведь на пользу же. А вот что ты меня чуть не уморила в шесть лет…
- Я? Я как лучше хотела! И потом, котлетки ты всё же ел.
- Котлетки, мама, я выбрасывал в окно. Оторвал угол комариной сетки и потихоньку туда проталкивал каждый раз. Это были самые голодные две недели в моей жизни.
- Милый, ну что ж ты не сказал мне…
- А ты бы услышала?
Конечно, нет. Мы вообще их редко слушаем – детей.
: 1 ... 19 20 22 23 ... 29 Далее» Вниз