Есть и лучшая подруга и любимый человек, пока они не переспят!
Ольгерд( чутка перефразировано)
четай внемат-но! а вобще класическая формулировка: хочешь потерять друга - переспи с ним...
сча попробую найти оригинал...
(Olgerd @ May 19 2004, 05:59 AM)
(Olgerd @ Apr 28 2004, 10:38 PM)
Сегодня в голову пришло: есть в мире и настоящие друзья и любимые женщины! Но всё это счастье заканчивается в ту ночь когда они переспят друг с другом. А дальше тебе остаётся понимать, что ты бы такого никогда не сделал своему другу и никогда бы не позволил сделать его любимой женщине...
А вот это из дня вчерашнего:
...Мне незачем больше жить. Пойми, не-за-чем! Знаешь, я ведь, наверное, тоже полюбил первый раз в жизни. У меня была жена... когда-то. Вернулся с фронта, молодой капитан, грудь в орденах, ни одной царапины... и вообще мне везло. Я ничего толком и не умел, кроме как воевать. Ты ведь и не представляешь, что такое самый обыкновенный голод, что такое по-настоящему черный хлеб, что такое по-настоящему паленая водка...
Я вернулся и посмотрел на Вилену, на свою Леночку-Виленочку, молодую и красивую, которая мне каждый день писала письма, не вру, каждый день, и ты бы знал, какие письма! И увидел, что она очень рада моему возвращению - ведь я целый, не покалеченный, да еще и герой! Редкой бабе тогда такое счастье выпадало. Но очень боится, что завистливые стервы-соседки расскажут про всех мужиков, что у нее бывали за четыре года, про то, что она горя не знала не из-за моего офицерского аттестата... ты ведь и сейчас не понимаешь меня наполовину, верно? А я вдруг увидел. Все, сразу. И чем больше на нее смотрел, тем больше видел. В деталях, в подробностях. И не только всех ее мужичков - от гнид-спекулянтов до таких же, как я, вояк, через госпитальный забор в самоволку сиганувших... И как она полковнику одному шепчет: "Да он, небось, давно уже в земле гниет..." - тоже услышал... Кстати, полковник тот оказался человеком. Настоящим. Встал с кровати, врезал ей по морде, оделся и ушел.
Вот с тех пор я такой и стал. Как ушел из своего дома - под звон медалей и рев Вилены: "Они тебе все наврали, сучки, я верной была!" Шел по улице, и что-то в душе выгорало. Это май был. Май сорок пятого. А люди тогда были... другие они были. Лица светились у всех. И когда я по улице шел, вокруг ребятишки сновали, на мой иконостас нагрудный заглядывали и спорили, какая медаль за что. Мужики руки жали, звали выпить с ними. Девчонки подбегали... и целовали. Просто так, ничего особого в уме не имея. Целовали, как своих парней, не вернувшихся еще или уже сгинувших. Как своих отцов, как братьев своих. Иногда ревели, целовали и дальше шли. Понимаешь? Нет, вряд ли...
Вот тогда я стал таким. Который любит всех... и никого. Я уже и решил для себя, что никого не полюблю. Никогда. Подруги - одно, любовь - другое. Человека нельзя любить - человек слаб. Вот такой жизненный принцип я себе составил. И следовал ему как мог. Вроде как я до сих пор тот молодой парнишка, с фронта вернувшийся, которому влюб##ться совсем еще рановато. Одно дело - с девчонкой на танцульке покрутиться... или на дискотеки в кислотном прикиде под ультрафиолетовой лампой попрыгать... какая разница - джаз, рок или трэш, какой длины юбка и из чего чулки сделаны... Это - все хорошо. Это можно, это правильно. Видел такой американский мультик - про Питера Пэна? Ну, так я стал вроде него. Только не глупый малец, а глупый юнец. И было мне хорошо... долго было. Тот срок, что человеку отпущен, я уже вроде как прожил.