Все те же, но с другой стороны
[highlight]Что ж, мне, как и прежде, нравится. Интересно, интригующе и достаточно красиво. Позволю только одно замечание. Иногда, в силу обстоятельств, некоторые довольно симпатичные фразы в одночасье становятся пошлыми или комичными. Пару лет назад в одном из КВН-ов прозвучала фраза: "Одно неловкое движение - ты отец!" Может, стоит изменить?[/highlight]
Коннован
Темный шелк влажно поблескивал в свете ламп, ткань казалась почти живой, она нежно касалась ко-жи, точно уговаривала не бояться. А я и не боюсь, просто… непривычно и все. Одно неловкое движение и платье ожившей шелковой волной соскользнет вниз.
Позор.
Ну не умею я носить платья. И туфли тоже - сапоги куда привычнее. И удобнее, кстати.
- Ровнее шаг, - Карл улыбается уголками губ. – И выше подбородок, смотреть вперед надо, а не в пол, в конце концов, Конни, детка, ты же женщина, у тебя в крови это должно быть.
Не знаю, не хочу знать, каждый шаг дается с трудом, страшно оступиться, страшно зацепиться этим каблуком-кинжалом за ковер, страшно растянуться на ковре и опозориться.
- Вот так, спину прямо, и улыбайся, милая, улыбайся.
Улыбаюсь. Скулы сводит от напряжения, а глаза слезятся, свет здесь чересчур яркий для меня. Во-круг толпа, никогда прежде не видела столько да-ори в одном месте, в голове возникает крамольная мысль, что если сейчас взорвать замок, то Империя без особых потерь выиграет войну. Хотя, конечно, глупость, этот замок так просто не взорвешь…
И вообще зачем думать о войне, когда все вокруг такое… невоенное. По бледно-бежевым стенам при-чудливыми реками извиваются золотые узоры, куполообразный потолок, поддерживаемый белоснежными колоннами, кажется недостижимо высоким, почти как небо, он и похож на небо – темный, с серебряными звездами и узким серпом луны.
И засмотревшись на потолок, я споткнулась, к счастью не упала – Карл вовремя подхватил под локоть и укоризненно так прошептал на ухо:
- Кони, зайка моя, расслабиться, конечно, надо, но не до такой степени.
Послушно киваю, параллельно пытаюсь рассмотреть свое отражение в одном из многочисленных зеркал. Нет, это не я, я не могу быть настолько… красивой? Хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться в ре-альности происходящего, а заодно стекло потрогать – вдруг зеркало ненастоящее…
- Коннован? Это ты, глазам своим не верю! – Мика в огненно-красном, ей идет. Черное и красное – выгодное сочетание.
- Ты так изменилась, - она вздыхает, словно сожалея об этих изменениях.
- А ты нет. Все такая же красивая.
Улыбаюсь, как и учил Карл, при этом стараюсь, чтобы улыбка выглядел как можно более искренней. В конце концов, я ведь не имею ничего, против Мика, она мила и приветлива. Стерва, конечно, ну так не мне же с ней жить.
- Ни за что не поверила бы, что ты можешь быть такой… женственной, – комплемент в ответ на ком-племент, что ж, этикет – великая сила. – Честно говоря, я опасалась, что ты не придешь.
- Почему?
- Действительно, - бормочет Мика. – Ну… те давние события… ты была обижена… и потом Рубеус сомневался, а я как-то привыкла доверять его мнению. Но я бесконечно рада тебя видеть, надеюсь, тебе по-нравится.
- И я надеюсь.
Стоило ей упомянуть Рубеуса, как мое настроение моментально испортилось. Надо же, до сих пор болит, а я надеялась, что… а действительно, на что я надеялась? Ни на что.
- Давай я тебя познакомлю, - Мика берет меня за руку, как ребенка, внешне жест выглядит дружеским и безопасным, но мне неприятно, хочется оттолкнуть, вырваться, сбежать из-под этой навязанной опеки. Но вместо этого киваю и иду следом. Главное, не споткнуться, Мика – не Карл, поддерживать не станет.
Кстати, а где Карл? Куда он исчез? Впрочем, какая разница, я уже взрослая, сама должна проблемы решать…
Интересно, сырье доставили вовремя или снова, отговорившись бомбежкой, назад состав повернули? А если доставили, сумел ли Дик организовать разгрузку? Главное, чтобы он на людей не слишком наседал, те и так на пределе работают… ничего, послезавтра вернусь и все узнаю, Карл прав, не рухнет же производ-ство за какие-то несчастные четыре дня.
- А шрамы почти исчезли, - щебечет Мика, - вот на шее немного осталось и на правой щеке, но почти не заметно. Хочешь, можно пудру подобрать в тон.
- Нет, спасибо, я уж как-нибудь без пудры обойдусь.
Мика смеется.
- А ты все такая же колючая… но платье великолепно. И жемчуг… - за этим вежливым восхищением прячется вопрос, что ж, можно и ответить.
- Карл подарил.
- Ах, Карл… тогда понятно…
Она снова улыбается, так искренне, что начинаю сомневаться, а вправду ли она такая стерва, как я решила. Вообще Мика очень соответствует этому месту, красивая, роскошная, изысканная… мне никогда не стать такой.
Ну и слава богу.
Мы о чем-то болтаем, Мика не отпускает меня ни на шаг, с кем-то знакомит, о ком-то рассказывает, о чем-то спрашивает, она вовсю старается быть гостеприимной хозяйкой, а я – благодарной гостьей.
Идиллия.
Идиллия длиться недолго, хотя я уже почти настроилась провести весь вечер в компании Мики.
- Милый, - Мика тянется вверх и кому-то машет. Не хочу даже оборачиваться, потому что знаю, кому она машет и кого называет «милым». Сердце тревожно сжимается, оно уже почти отвыкло от боли, а те-перь…
- Коннован, неужели ты не хочешь поздороваться, это неприлично, - вот теперь ее улыбка по-настоящему искренна. Мика знает, что я не хочу с ним здороваться, я видеть его не хочу, но… оборачива-юсь. Вежливо киваю и замеча
: 1 2 4 5 ... 70 Далее» Вниз