348 мб. скачал с атлантовского торента
Надо тогда лично встречаться. Посмотреть не мешало бы.
Добавлено: 17 Февраль 2010, 18:28:35
За обувной – пшеница, за «Мокой» – рожь
До начала 60-х годов массовое жилищное строительство в Гродно не велось. Город был небольшой и компактный. По переписи населения 1959 года он насчитывал 72,9 тысячи жителей. Застраивались пустующие участки и улицы в центре города, велось индивидуальное строительство на его окраинах.
Сегодня трудно себе представить, что окраинами города были нынешний магазин «Мока» по улице Горького или обувная фабрика «Неман». Гродненский роддом, переведенный с улицы Василька (ранее Песочной, Чапаева), был далеко за городом и одиноко стоял в поле.
В новый роддом на Горького можно было доехать пригородным автобусом «Гродно–Грандичи». За этим медицинским учреждением до самой деревни Грандичи простирались поля, а на месте сквера и памятника воинам-интернационалистам был хутор, рядом с ним болотце, напротив которого находилась остановка пригородных автобусов.
Первыми районами массовой жилой застройки были пустыри на окраинах города, там, где сейчас улицы Горького–Доватора–Пушкина и Гагарина–Мира. Двухэтажный магазин по улице Горького, ныне известный гродненцам под названием «Мока», был построен в начале 60-х на городской окраине. Первый его этаж занимал продовольственный магазин, второй – промтоварный. Внизу за магазином на небольшом пустыре находился Грандичский вещевой рынок, или, как его в народе назвали, «барахолка». В городе в то время были еще главный Скидельский рынок на месте нынешней площади автовокзала и рынок за Неманом недалеко от стеклозавода.
За Грандичским рынком в самом начале шестидесятых годов началась застройка микрорайона. Вначале построили несколько 3-4–этажных домов на вновь образованной улице Доватора. Там же начали возводить общежития педагогического и медицинского институтов. Вдали на горке была построена средняя школа №14. Сегодня в ней расположен один из корпусов университета имени Янки Купалы. За школой в северо-западном направлении находились карьеры кирпичного завода, где ранее добывали глину. С годами они заполнились водой и стали местом для купания как детей, так и взрослых. Пруды были очень коварными и унесли немало жизней.
В занеманской части Гродно в это же время началась застройка второго микрорайона города, расположенного на улицах Гагарина (Охотничьей) и вновь образованной улице Мира. Эти две улицы застраивались типовыми 3-5–этажными кирпичными домами. Проезжую часть мостили, как и большинство улиц города, булыжником. Улицу Гагарина, на которой было транспортное движение, впоследствии заасфальтировали. А вот Мира, практически тупиковая, уже скоро полвека стоит в первозданном виде – одна из очень немногих оставшихся на сегодняшний день в городе, которая сохранила традиционное для Гродно каменное мощение. Кроме нее, я знаю в городе несколько улиц с таким же покрытием – Вокзальную, которая соединяет улицу Красноармейскую и Захарова, часть улицы Подольной и одноименный переулок. Еще относительно недавно на улице Мира оставались литые чугунные опоры для уличных фонарей образца 50-х годов.
В самом конце улицы Мира над самим оврагом в 1961 году построили среднюю школу №15. Тем самым была разукрупнена находившаяся на улице Советских пограничников небольшая по своим размерам и переполненная СШ №12, в которой я в то время учился. Со временем в пятнадцатой школе усилиями преподавателей и учеников был открыт музей Героя Советского Союза генерала Карбышева, участника обороны города. Спустя годы в школьном дворе установили и памятник Герою.
На противоположной стороне оврага были построены новые корпуса обувной фабрики «Неман», в которые она переселилась в 1961 году. С улицы Гагарина к фабрике можно было пройти, лишь спустившись в овраг, по дну которого протекал ручей. Отрезок улицы между Гагарина и Советских пограничников тогда еще не существовал.
Овраг с протекавшей по его дну речушкой существовал довольно долго, и лишь с годами он исчез с карты города. На его месте появились многоэтажные жилые дома, здание администрации Октябрьского района и спортивный комплекс «Виктория». От оврага осталась небольшая его часть, выходящая к Новому мосту. На этом месте в 90-е годы оборудовали поле для метателей молота и копья.
Рядом с обувной фабрикой началась застройка микрорайона по новой улице, получившей после полета в космос космонавта Павла Поповича его имя. От фабрики в сторону деревни Лососно простиралось поле, на котором позже построили школу-интернат (ныне – школа олимпийского резерва). В находившийся неподалеку от Фолюша заросший кустарником и деревьями бывший парк имения Августовок детвора ходила собирать грибы. Для нас это казалось далеко за городом. За час-полтора можно было в зарослях орешника набрать ведро опят. На месте кустарников парка теперь дома по улице Репина, а бывший пруд имения Августовок находится в центре микрорайона.
Виктор САЯПИН, краевед.
Добавлено: 18 Февраль 2010, 14:39:38
Городница.
Игорь Трусов, Андрей Чернякевич
«Смесь несчастных халуп, полуразрушенных зданий и руин дворцов»
Продолжим наши прогулки по городу. Вспомним о королевском подскарбии Антонии Тызенгаузе и его Городнице.
Так и хочется процитировать строки из дневника Юлиана Урсун Немцевича о литовском подскарбии, о том, как «в поставленном им в Гродно дворце на Городнице звучала музыка, лились потоками вина»... Вспомнить и вместе с вами открыть последнюю страницу из прошлого бывшего губернаторского дворца.
Вильям Кокс: испытание гостеприимством...
Наверное, лучше всего атмосферу, царившую в дворцовых залах при Тызенгаузе, передает посетивший в августе 1778 г. Гродно английский путешественник Вильям Кокс. И хотя сам город показался ему «невероятной смесью несчастных халуп, полуразрушенных зданий и руин дворцов с пышными воротами», англичанин не жалел теплых слов в адрес местных аристократов.
«...На следующий день, – пишет У.Кокс, – мы обедали с вице-канцлером Литвы графом Тызенгаузом. Это было мероприятие, приуроченное к будущему сеймику, который должен был состояться в Гродно и на котором собирались избирать делегатов на будущий Сейм.
За столом расположилось около восьмидесяти аристократов – все, за некоторым исключением, в национальной одежде. Головы их были гладко выбриты согласно польской моде. Перед обедом они с великим почтением приветствовали вице-канцлера. Одни целовали полы его платья, другие даже нагибались и целовали его ноги.
Вечером был бал. Все собравшиеся развлекали себя польскими и английскими танцами. Польские танцы простые, хотя им нельзя отказать в грации, да и настроение их исключительно приятное: компания стоит по парам, первый кавалер ведет свою партнершу вдоль залы способом, весьма напоминающим менуэт. После он отпускает руку женщины, совершает небольшой круг и вновь повторяет те же самые движения до бесконечности.
Поляки очень любят этот танец, хотя в нем почти нет разнообразия – они продолжают делать это на протяжения получаса и часто возобновляют на протяжении всего вечера. Паузы между ними заполнялись народными английскими танцами, которые они исполняли с огромным мас-терством и восторгом.
…Элегантный ужин, на который были приглашены лишь избранные особы, стал приятным завершением дня…», – заканчивает свое описание У.Кокс. Граф убеждал англичанина еще на какое-то время остаться в городе, а некоторые из «представителей гродненской компании» даже пытались задержать его, приказав работникам, которые ремонтировали экипаж, работать как можно медленнее. «И хотя мы заметили эти шаги, – пишет англичанин, – тем не менее сделали вид, будто ничего не было. Однако, чтобы не причинять никому неудобства, мы решили выехать ночью, никого об этом не извещая…». Последний факт кажется особенно красноречивым, если речь идет о нравах эпохи и тонкостях придворного этикета!
По анфиладе комнат на велосипеде
Прошли десятилетия. Изменилась страна вокруг, изменился и сам дворец. В 19 веке он становится прибежищем высшей административной власти Империи. Вот как описывает эту сторону губернаторской жизни спустя десятилетия старшая дочь Петра Аркадьевича Столыпина, исполнявшего одно время обязанности местного губернского начальника: «…Трудно представить себе что-нибудь лучше этого старого замка короля польского Станислава Понятовского, отведенного губернатору. В одном нашем помещении шли анфиладой десять комнат, так что бывший до моего отца губернатором князь Урусов ездил к нам на велосипеде. И что за комнаты! Не очень высокие, глубокие, уютные комнаты большого старинного помещичьего дома, с массою коридорчиков, каких-то углов и закоулков.
…В этом старом замке было столько места, что у меня одной было три комнаты: очень красивая, овальная, вся голубая с белым, гостиная и классная. Последняя и частный кабинет папы составляли верх дома и были самыми красивыми: кабинет, со стенами резного дуба, обрамлявшего оригинальную серую с красным ткань, и моя классная, с потолком и стенами полированного дерева. Хорошо было в ней учиться: три окна в сад, тихо, спокойно... Даже нелюбимая математика – и та легко укладывалась в голове, когда я занималась там.
…По воскресеньям в большой зале с колоннами – танц-классы... Я, как «большая», уже не училась и лишь смотрела на «детей». Эти друзья моих сестер, со страхом делая большой круг, проходили в передней мимо чучела зубра. Громадный зверь, убитый в Беловежской Пуще, был действительно страшен на вид и своими размерами, и густой черной шерстью, и угрожающе наклоненной, тяжелой головой».
Запомним этот эпизод, так прочно запавший в детское сердце...
Последняя страница
Парадоксально, но примерно в это же самое время, другая маленькая девочка – дочь местного адвоката, гуляя улицами города, сохранила совершенно иной образ дворца. Читаем воспоминания Елены Ячиновской: «Снаружи он мало чем выделялся; имел два крыла и центральную часть с партером, был большим, с газоном напротив фронтона, железными воротами, оградой и полицейским у входа. Своей тыльной частью дворец выходил в сад, граничащий с большим дворцом Четвертинского, сбока парк спускался к Городничанке, которая источала сильное зловоние летом...».
В октябре 1913 г. прежний гродненский губернатор П.Боярский писал новому начальнику губернии Вадиму Николаевичу Шебеку: «...Губернский дом очень обширен, при нем порядочный сад, великолепная зала. Здание ветхое, и были частичные разрушения...». Далее он писал: «...Мне пришлось много сделать, чтобы привести дом в порядок. Теперь Вам необходима мебель только для частного кабинета (служебный на втором этаже ), одной гостиной ( серебряная комната), столовой и спальни. В остальных комнатах полно казенной мебели». Стоит отметить, что после того, как Гродно покинул последний король Польши, большая часть внутренней меблировки дворца была вывезена в Вильно.
Одним из последних, осенью 1915 г., во дворце побывал немецкий офицер, который оставил скупые записи в своем военном дневнике. Бои за город были еще в самом разгаре. Он прошелся по пустому губернаторскому дому, где стояла красивая мебель, коридоры украшали различные произведения искусства. Особенно его поразило чучело зубра – видимо, того самого… Рядом, возле окна, лежали тела двух убитых русских солдат...
Некоторое время спустя началось новое немецкое наступление, во время которого старинная постройка и загорелась. «Большая часть здания превратилась в одно пылающее море огня» – таковым было последнее живое свидетельство в истории дворца на Городнице…
: 1 ... 12 13 15 16 ... 63 Далее» Вниз