|
Pczaljar
|
Лаві...Вялікія Літоўскія князі:Гедымін хрысціў Літву ў праваслаўе...У 1315 годзе, па ўказу Гедыміна была створана Літоўская праваслаўная мітраполія у сталіце - Наваградку. Там жа знаходзілася рэзідэнцыя Літоўскага мітрапаліта. Затым ён пераехаў у пабудаваную Вільню....Князь Альгерд працягваў будаваць царквы ў Вільні!1340 г -пабудавана ЦАРКВА СВ. Мікалая... 1345 г. - пабудавана ЦАРКВА СВЯТОЙ Параскевы (Пятніцкая)...1346 г - пабудаваны САБОР Прачыстай БОЖАЙ МАЦІ...Па ўсёй Літве будавалі праваслаўныя царквы, а ў Троках быў пабудаваны праваслаўны манастыр, была створана Літоўская метраполія...Літва ў часы Ягайлы была праваслаўнай...Кгароча, якога ражна табе яшчэ трэба?.. Лави и ты 15 декабря 1596г., чуть более месяца прошло после провозглашения унии с Римской церковью на Брестском соборе, король Сигизмунд III издал окружную грамоту в поддержку унии, чтобы православные духовенство и миряне «постановлению того собора ни в чем противны не были». В марте 1600г. еще одна королевская грамота определяет, что все прежние права и привилегии, которыми пользовалось православное духовенство, переходят к униатам. Кто не принял решения Брестского собора, а среди таких были два западнорусских епископа, большинство духовенства и мирян, католическими и униатскими духовными лицами трактовались как мятежники, неповинующиеся своим законным пастырям. В связи с чем меры против них применялись самые жестокие. Православные храмы по первому требованию передавались униатам, а жалобы тех, кто были верными своему родному исповеданию, оставлялись без удовлетворения. Во власти униатского меньшинства оказывалась не желавшая унии многочисленная православная паства. В письме к папскому нунцию в Польше (14 дек. 1622г.) прямо сказано что «только небольшое количество лиц из духовенства и еще меньше из народа выражало желание присоединиться к унии, считалось, что она была введена без их согласия, ради удовлетворения личных интересов и тщеславия небольшого круга лиц. Фактически существуют епископы и пастыри-униаты, но они почти без паствы».
Для обращения в унию насилие и разного рода неправды стали обычным средством воздействия. Вот что говорил на Варшавском сейме в 1620 г. депутат от волынской православной шляхты Лаврентий Древинский: «Кто ж, о Боже живый! Явственно сего не видит, сколь великие притеснения и несносные огорчения сей древний российский народ, в рассуждении благочестия своего претерпевает? Уже в больших городах церкви запечатаны, имения церковные расхищены, в монастырях вместо монахов скот запирают. В Могилеве и Орше церкви запечатаны, священники разогнаны. В Пинске то же учинено, монастырь Лещинского в питейный дом превращен. Вследствие этого дети без крещения от сего света отходят, тела умерших без церковного обряда из городов, как мусор вывозятся. Народ без исповеди, без приобщения Святых Тайн умирает. Неужели это не Самому Богу обида? Что во Львове делается? — Кто греческого закона и к унии не преклонен, тот в городе жить, купечествовать и в ремесленные цехи совсем не может быть принят. Если же кто в городе отважившись жить, умрет, того тело по обряду церковному к погребению проводить не разрешено, также и открыто идти к больному с Тайнами Христовыми».
Среди униатских епископов находились люди, которые почитали хорошими подобные средства принуждения. Это приводило к озлоблению против них. В 1609г. в Вильно на униатского митрополита Ипатия Потея (сменившего Михаила Рагозу в 1599г.), который собственноручно мог избить священника, не принимавшего унию, было совершено покушение. На него с саблей бросился гайдук (вооруженный панский слуга), митрополит пытался заслониться от нападавшего рукой, но потерял при этом два пальца. Виновный тотчас был схвачен и затем казнен после страшных пыток. Отсеченные же пальцы положили на престоле в Свято-Троицком монастыре г. Вильно.
Более трагичной была судьба полоцкого униатского архиепископа Иосафата Кунцевича. Рукоположенный в свой сан из простой, нешляхетской фамилии (вопреки сложившейся традиции), он отличался необычайной ревностью в деле распространения унии среди православных. Действуя убеждениями и проповедью там, где не встречал явного сопротивления, Кунцевич доходил до жестокости, если встречал твердый отпор. Он не позволял проводить неуниатам богослужения, отнимал храмы и изгонял священников. В Могилеве и Орше более пяти лет были закрыты церкви, так что люди не могли ни крестить своих детей, ни исповедаться, ни причаститься, ни венчаться, разве только ехать для этого за десятки километров в другие места. Служить не разрешалось даже в шалашах, устроенных за городом. В Полоцке архиепископ приказал раскопать свежие могилы и выбросить из них тела умерших православных как какую-нибудь падаль. Даже католики с возмущением смотрели на жестокие меры Кунцевича. Литовский канцлер Лев Сапега отвечал Полоцкому архиепископу на его обращения: «Мне никогда и в мысль не приходило, чтобы Ваше Преосвященство решились приводить людей к унии столь насильственными средствами… Вы же неосмотрительными усилиями принудили русский народ ожесточиться… У вас полны земские суды, полны магистраты, полны ратуши, полны повесток, тяжеб, доносов. Одна уния виновница всех этих несчастий. Когда насильствуете совести людские, когда запираете церкви, чтобы люди без благочестия, без христианских обрядов, без священных треб пропадали как неверные».
Кунцевич открыто признавался, что не боится смерти за унию, что он хочет быть умученным за нее. В 1623г. архиепископ приехал в Витебск. Приближенные лица предупреждали его перед этой поездкой, предупреждали сами витебские городские власти, что жизни его здесь грозит опасность, но тот искал смерти. В течение двух недель Куцевич жил в городе в своем архиерейском доме без вреда для здоровья. Но когда он дал приказание схватить православного священника Илью, шедшего из города для совершения службы (православным по-прежнему запрещалось проводить богослужения в городе), то это привело к народному возмущению. Униатский архиепископ был растерзан горожанами, его израненное тело было брошено в Двину в самом глубоком месте реки. Это мученичество было вынужденным, эти страдания были мщением за насилия. Униаты, несмотря на это, причислили Иосафата Кунцевича к лику святых и покровителей унии.
Православных жителей Витебска постигло суровое королевское возмездие. Сам римский папа Урбан III взывал: «Жестокость убийц не должна остаться безнаказанной… Пусть ересь почувствует, что жестоким преступникам нет пощады». ..........
Поскольку униаты отбирали в свою пользу многие православные храмы, не принимавшие унию дворяне старались построить новые церкви с условием их неотступного пребывания в Православии. Так в 1612г. минский земский судья Ярош Володкевич именем панов, шляхты, ктиторов и братства церковного постановил заложить в Минске монастырь свв. апп. Петра и Павла (до нашего времени действует собор Петра и Павла или Екатерининская церковь): «Чтобы мы и потомки наши не изменяли вере православной». Точно так же были основаны монастыри в Пинске, Могилеве, Орше и других городах и местечках.
Но трагическое отпадение от Православия дворянских фамилий продолжалось. Паны и шляхта не задерживались в унии, а сразу переходили в чистое латинство. Большую роль в этом деле сыграли иезуитские школы. Сыновья самого униатского митр. Ипатия Потея приняли не унию, а латинство. Другой униатский митр. Вельямин Рутский в своем письме в Римскую конгрегацию пишет: «Из школ латинских почти двести благородных русских юношей перешли к латинскому обряду, столько же при дворе королевском и в войске. Теперь спрашивается: что же останется (для унии) из русского дворянства через десять лет?» Выходило так, что уния продвигалась на восток в среду православных, но за ней следом двигалось латинство, поглощавшее дворянское сословие в среде униатов.
Будущий епископ Полоцкий Максим (в монашестве — Мелетий) Смотрицкий в своем знаменитом сочинении, изданном в Вильно в 1610г., «Фринос или Плач» Православной Церкви оплакивал потери среди дворянских родов: «Где дом князей Острожских, сиявший более всех других блеском своей старожитной веры? Где роды князей Слуцких, Заславских, Вишневецких, Збаражских, Сангушек, Чарторыйских, Пронских, Ружинских, Соломерецких и других, которых перечислять пришлось бы долго? Где славные своим мужеством и доблестью Ходкевичи, Глебовичи, Кишки, Сапеги, Хрептовичи, Тризны, Тышкевичи, Корсаки, Воловичи, Скумины и проч.?»
Во второй половине XVII в. уже не стало православных депутатов на сеймах, но не смолкали жалобы и разбирательства в городских и земских судах Речи Посполитой. С того времени вера православная своими отступниками стала презрительно именоваться верой «хлопской», верой социальных низов.
Добавлено: 13 Март 2017, 23:59:12
А названия деревень разве не свидетельствуют о том кто в них живет - Лишки, Семеновка, Русаки. Названия как названия, ну чем хуже название Семеновка названия шлехетских Почебыт или Саросек? И там и тут по названиям людей когда то поселившихся в этом месте. Ну может с названием Лишки сложнее-. Но ничуть не более странное название чем польские деревни Лапеневцы или Петельчицы. |
|
|
|
« Последнее редактирование: 13 Март 2017, 23:59:12 от Pczaljar »
|
Записан
|
пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие и цари и простолюдины; любима же она всеми и славна; хотя силою она слаба, но мудростью почтена.
Библия
Притчи Соломона. Глава 6
|
|
|
Голосование
: 1 ... 46 47 49 50 ... 87 Далее» Вниз