|
Jendrus
|
Чтобы узнать могли или нет советские танкисты привязать мальчика на броню своей машины, нужно представить себе как были уничтожены в Гродно первые советские танки. Причем, представить детально (Интересный факт, чаще всего в воспоминаниях участников обороны Гродно описывается именно этот первый бой). Заранее простите за излишний натурализм.
Первый подбитый советский танк. Примерно около десяти утра 20 сентября 1939 года. На углу улиц Ожешко и Орлич-Дресера (в большинстве воспоминаний фигурирует её старое название, Почтовая, сегодня – Социалистическая) – прямо напротив площади Свободы - Тизенгауза.
Вспоминает бывший гродненский полицейский Вл. Добрженевский: «…В утренней мгле выныривают контуры соседних зданий на площади Свободы. Вдруг кто-то посмотрел в окно и закричал: перед нами стоит большевистский танк… Через минуту он начинает обстреливать нас из орудия и пулемётов…». Со старого здания полетели во все стороны осколки битого кирпича и штукатурка. Одним из выстрелом выломило огромную дыру в стене, как раз там, где сейчас идут уроки по сольфеджио (W. Cygan... - s. 159).
Тем временем, возле гарнизонного театра, бывшего Народного дома, метрах в 400 от танка молодой подпоручик Мусиал установил противозенитное орудие. Через мгновение танк начал обстрел из пушки и пулемёта из здания комендатуры полиции ( сегодня - музыкальная школа ).
Вдруг танк беспомощно остановился – польский снаряд попал ему в гусеницу. Не имея прикрытия со стороны пехоты, танк был обречён. Ситуация мгновенно меняется. Почти сразу из подворотен соседних домов появились люди с бутылками наполненными бензином. Вл. Добрженевский утверждал, что бутылки бросали гимназисты, которые ночевали на коменде полиции. Другой очевидец, ппор. Носалик был менее категоричен: «…Дело докончило гражданское население, поджигая бензином» ( Szawłowski... – s. 109)
Вскоре танк охватило пламя. Раздался взрыв. Никто из экипажа не успел спастись. Очевидцы вспоминали, что советские танкисты даже и не пытались выйти. Это была машина старшего лейтенанта Михаила Евсеева (W. Cygan... - s. 160).
(Вражеский танк, сгоревший на подступах к «Свободе», в двух шагах от стелы в память жертвам 1920 года - вокруг одни символы).
Добавлено: 16 Март 2012, 10:29:08
Второй подбитый танк. Был уничтожен на углу улиц Гувера (сегодня – Тельмана) и Наполеона (Карбышава). Ппор. Носалик: «Этот танк стрелял, защищался в направлении города, вглубь, в сторону гостиницы по улице Скарбовой. Одна граната, вторая брошенная под танк добровольцем граната заставили его поменять направление. Теперь ствол пушки повернулся к улице Доминиканской, что позволило нападавшим начать атаку сзади. …С балкона и окон дома, в котором жил один из врачей, бросили горящую бутылку с бензином потом полетела канистра с бензином и танк охватило пламя.
Из танка вышел огромного телосложения брюнет, но с пистолетом в руке, из-за чего он получил выстрел в голову, но был только легко ранен. Немедленно его схватили, обезоружили и подвели ко мне. Второй, который выскочил, упал трупом на месте. Тот первый раненный в голову повторял только одно: «Товарищи, не убивайте, товарищи, не убивайте, мы вас освободить пришли». Я решил, что танк захвачен. Раненого передал в руки молодежи» (W. Cygan... - s. 160).
Ещё один участник событий, Юзеф Герман описывает этот эпизод так: «Мы побежали улицей Орлич-Дресера (бывшей Почтовой) на угол Наполеона и Гувера, где горел второй танк. Там мы увидели такую сцену: на земле лежал один убитый большевик, а второй был ранен; какой-то гражданский поднял винтовку и собирался прикладом убить этого раненого, но постовой Москалюк помешал ему в этом, что вызвало недовольство в собравшейся толпе.
Этот раненый повторял: «Не убивайте, я приехал вас освободить», что только ещё больше разозлило собравшихся…» ( Szawłowski... – s. 110).
Есть ещё как минимум два описания этой же сцены.
Тадеуш Борковский вспоминает о трупе, которые видел на улице Гувера: «…Молодой советский солдат. Вероятно, он получил выстрел в глаз. Одно из глазных яблок полностью выпало из глазницы, почти как у рака, и мне казалось, буд-то этот труп всё время смотрит на меня. Я стоял словно загипнотизированный и не мог да же пошевелиться. Был там ещё один советский. Словили его и спросили: - «Ты из Красной армии?» - «Да!» - «ну тогда забрать и расстрелять!» Его куда-то увели, но я не знаю, что с ним дальше случилось (Wrzesiań 1939 na kresach w relacjach... – War., 1999. – s. 176).
Наконец, у Мечаслава Володько это же описано следующим образом: «Мы побежали вдоль улицы на угол и тут стоит танк… В какой-то момент он перестал стрелять, что-то в нём сломалось. Тогда из-за угла мы открыли по нём огонь и стали кидать гранаты; тут открылся люк, из него выскочил солдат, но мы всё ещё не знали кто это (имеется ввиду – большевик или немец – Jendrus). Когда мы стреляли по танку со всех сторон, этот солдат получил пулей в лицо.
Выбрался из танка и упал. Подбегаем к нему, а он говорит: «Товарищи, не убивайте меня». Только тогда мы узнали, что это большевики… Кто-то из рабочих начинает обыскивать его карманы и находит какой-то документ. Прочитал и кричит: «Это такой-то такой-то, это Еврей! В таком то году сбежал в Россию». Был он в звании лейтенанта. Какой-то солдат-лётчик подскочил к нему с винтовкой, наверное собирался его добить… я вступился, все же я был в харцерах. Добивать раненого? Об этом нельзя было да же подумать! Я и ещё несколько солдат взяли его на винтовках и хотели занести в ворота на этой же улице. Но там мы увидели трёх человек им же убитых. Когда он стрелял из орудия и пулемёта, в воротах стояли люди. Снаряд ударил в эти железные ворота и убил женщину и двух мужчин, или наоборот – уже не помню. Бросили его там… » (Wrzesiań 1939 na kresach w relacjach... – War., 1999. – s. 182-183)
Добавлено: 16 Март 2012, 11:43:20
Вообще, читая про танк сгоревший на улице Гувера, сразу вспомнил про описание «еврейского погрома» из советских следственных материалов. С той только разницей, что тут события происходят накануне:
«…Группа карателей, состоящая из полицейских солдат польской армии в поисках коммунистов и освобождённых из тюрьмы политических заключённых, произведя выстрелы, ворвались в дом № 12 по улице Говера [ Гувэра - аўтары].
«Вдруг послышалось несколько выстрелов и двумя пулями были разбиты оконные стёкла, пули попали в стену. Мы попадали на пол. Я не могу себе сейчас представить этого ужаса, который овладел тогда всеми нами. Выстрелы и после этого продолжались. Бандиты, а их было около десяти человек, приказали нам всем встать лицом к стене. Помню, как тогда раздались нечеловеческие крики людей невинно обречённых на смерть. Бандиты, разбились на группы, открыли поверх наших голов перекрёстный огонь, пули буквально ложились над нашими головами…» (из показаний Езерской Марии…).
Муж свидетельницы Езерской, Езерский Арон, является видным общественным деяиелем, всегда открыто выступавшем в защиту трудящихся.
- «Это Езерского погромщики хотели убить, но не нашли, вследствие этого подвергли истязанию его жену и сына» ( из показаний свид. Троп-Крынского…).
Как установлено, активное участие в группе карателей, орудовавших в доме № 2 по улице Говера [ Гувэра] принимал обвиняемый, быв. полицейский Лончик Иван Андреевич.
- «Этот Лончик в числе других погромщиков накануне прихода в гор. Гродно частей Красной Армии, производил погромные действия в доме № 2 по улице Говера [ Гувэра]. Когда погромщики выгнали жильцов этого дома, поставили к стене, производили стрельбу… на обращение к Лончик, зачем они пришли и кого ищут, Лончик ответил «молчи – здесь все коммунисты» ( из показаний свид. Хму.. Дарии…)». (Michał Gnatowski Radzieckie dokumenty o represjach za stłumienie komunistycznych rebelii w Skidlu i Grodnie we wrześniu 1939 r. // Studia Poslaskie. – Białystok, 2001. – T. XI. – str.299-328);
|
: 1 3 4 ... 21 Далее» Вниз