Пе-2 начал поступать в военные части в 1941 году, активно применялся в частях фронтовой и морской авиации с первых дней Великой Отечественной войны и до ее конца, а также в боях с Японией. Боевое применение этого бомбардировщика было достаточно успешным по меркам того времени.
Однако, Пе-2 редко применялся, как пикирующий бомбардировщик при атаке точечных целей. Обычной практикой было групповое неприцельное бомбометание с горизонтального полёта, «по ведущему», то есть по команде с ведущего самолёта, или с пологого пикирования. Периодически по ВВС выходили приказы, запрещающие использование атаки с пикирования[1]. Это связано с острой нехваткой опытных экипажей, в первую очередь лётчиков, сложностью самолёта в пилотировании и желанием командования хоть как-то уменьшить потери.
Первые серийные машины имели слабое оборонительное вооружение — пулеметы ШКАС (крайне капризное и маломощное оружие. Скорострельность его компенсировала остальные недостатки лишь отчасти[2]).
В сочетании с неправильной тактикой применения, отсутствием истребительного прикрытия, ущербной тактической проработкой боевых операций на уровне командования, все эти проблемы, в начале войны, не дали реализовать все возможности, которые предоставлял Пе-2[3].
Начиная с 1943 года Пе-2 стал опытными экипажами использоваться «по профилю», как пикирующий бомбардировщик. Боевое применение Пе-2 с пикирования вполне успешно освоили лётчики под руководством И. С. Полбина, в дальнейшем командира 6 авиационного корпуса.[4] С учетом установки более мощных двигателей, замены пулемета ШКАС у штурмана пулеметом Березина эффективность Пе-2 значительно возросла. В некоторых случаях, например при низкой облачности, Пе-2 могли выходить на штурмовку автоколонн противника[1].
Основными целями Пе-2 были[1]:
* Железнодорожные станции и узлы;
* Мосты, дороги;
* Транспортные и военные корабли, подводные лодки (на Балтике, Черном Море, Тихом Океане);
* Морские порты, причалы;
* Колонны автотранспорта и бронетехники;
* Полевые артиллерийские части, а также части дальнобойной артиллерии;
* Аэродромы;
* Склады боеприпасов, ГСМ;
* Непосредственно позиции вражеских войск на передовой.
Кроме непосредственных обязанностей бомбардировщика часто применялся в разведывательных целях. Оснащённый РЛС «Гнейс-2» самолёт мог использоваться в качестве ночного истребителя.
Части, вооруженные Пе-2, в общей своей массе, вполне успешно справлялись с поставленными перед ними задачами.
В бою с истребителями Пе-2 был далеко не самой легкой мишенью. В случае правильного построения звена экипажи бомбардировщиков могли вести эффективный оборонительный огонь. Благодаря удачной компоновке двойных стабилизаторов стало возможным размещение пулемета в хвостовой части, что позволяло вести оборону против истребителей противника. Примеры боевого применения Пе-2 можно увидеть в советском фильме «Хроника пикирующего бомбардировщика», где играл О.Даль. Однако сам самолет не отличался особой живучестью. И в случае если вражескому истребителю удавалось выйти на дистанцию атаки, Пе-2 мог спасти только опыт летчика и активное маневрирование. «Истребительное» прошлое Пе-2 (и в первую очередь высокая скорость) помогало «Пешке» в ходе боев у реки Свирь (1942 год) легко уходить от финских истребителей Хок-75 американского производства[5].
Для борьбы с истребителями противника могли применяться, кроме пулеметного вооружения, реактивные снаряды (на ранних машинах) и авиационные гранаты АГ-2 (появились с 43 года, по штату устанавливалось 10 штук). Судя по описаниям летчиков, сбить такой гранатой истребитель практически невозможно, однако, «пугающий» эффект оказывался достаточным для срыва атаки истребителя. Были зафиксированы случаи применения АГ по скоплениям пехоты противника[1].
Следует отметить, что боевой тактической единицей до конца войны в соединениях Пе-2 оставалась «тройка», в то время, как вся остальная авиация перешла на «пары»[1].
[править] Эксплуатация
В то же время отношение к самолёту среди личного (летного и технического) состава полков было весьма двоякое. С одной стороны, это была вполне современная и даже передовая машина для того времени, с неплохими лётными характеристиками, неплохим оборудованием и автоматикой, плюс ко всему он помог развитию первого советского реактивного самолета Би-1. С другой строны, самолёт был сложен в пилотировании, особенно при взлёте и посадке — профиль крыла требовал повышенных скоростей, и нередки были случаи сваливания, приводившие к катастрофам. Самолёт на разбеге имел большую тенденцию к развороту, на посадке постоянно «козлил» из-за конструктивных недоработок амортизаторов шасси — по выражению пилотов, прыгал, пока винтами землю не зацепит. Самолёт имел склонность к капотированию при торможении на пробеге из-за неудачно расположеных основных стоек шасси. Широкое применение электропривода требовало грамотного технического обслуживания, что было не всегда возможно в условиях ведения боевых действий. Недостатки и попустительства при обслуживании машины нередко приводили к отказам жизненно важных систем, пожарам, авариям и катастрофам. В итоге, аварийность (небоевые потери) в полках, летавших на Пе-2, были весьма высокими за всё время эксплуатации. В отдельных полках по аварийности было потеряно до трети всех самолётов.
В гидросистеме машины использовалась спиртоглицериновая смесь, также известная в среде авиаторов как «ликёр шасси».
Добавлено: 04 Январь 2012, 20:14:01
Пе-3 — советский двухмоторный тяжелый истребитель цельнометаллической конструкции. Разработан в ОКБ-29 на основе опытного двухмоторного высотного истребителя «100» под руководством В. М. Петлякова. Первый полет совершил в августе 1941 года. От бомбардировщика Пе-2 (созданного на базе того-же «100»-го) внешне отличался отсутствием нижней люковой стрелковой установки и тормозных решеток.
Содержание
[убрать]
* 1 Разработка
* 2 Эксплуатация и боевое применение
* 3 Тактико-технические характеристики
* 4 Примечания
* 5 Литература
* 6 Ссылки
[править] Разработка
Самолёт ВИ-100 (высотный истребитель) или просто «100» создавался в ЦКБ-29 Спецтехотдела НКВД. В составе СТО фактически было три коллектива под началом А. Н. Туполева, В. М. Мясищева и В. М. Петлякова, и многие специалисты, попадавшие под подозрение органов НКВД в период с 39 по 41 год, находили там для себя убежище.
ВИ-100 проектировался коллективом В. М. Петлякова как высотный истребитель-перехватчик и дальний истребитель сопровождения. Разработками отдельных узлов и систем самолёта занималось около 50 конструкторов. «Сотка» проектировалась как цельнометаллический двухмоторный моноплан с двухкилевым оперением. Для высотных полётов моторы М-105Р оборудовались турбонагнетателями, а кабина экипажа была герметизирована и имела наддув. Широко применялся на самолёте электропривод. Вооружение проектировалась в передней части — два пулемёта ШКАС и две пушки ШВАК, и оборонительная неподвижная установка в хвостовом коке пулемёта ШКАС. На наружной подвеске могла устанавливаться противосамолётная бомбовая кассета К-76 с 76-мм артиллерийскими снарядами с дистанционным подрывом или кассета К-100 с 96 осколочными авиабомбами АО-2,5.
В мае 1939 года был готов полноразмерный макет, а в ноябре на заводе № 156 был построен опытный образец. Первый полёт выполнен 22 декабря 1939 года П. М. Стефановским. С 11 апреля 1940 года начались государственные испытания самолёта. Преследовали многочисленные дефекты и отказы и процесс шёл очень тяжело.
К тому времени была построена вторая опытная машина, судьба которой оказалась очень трагичной. При выполнении второго полёта на взлёте в кабине возник пожар и сильное задымление, пилот Хрипков и штурман Перевалов приняли решение садится на луг прямо по курсу взлёта. По жуткому стечению обстоятельств, на лугу гуляли маленькие дети из детского сада Химкомбината. Самолёт врезался точно в детей и их восемнадцатилетнюю воспитательницу, рубя винтами тела… Экипаж арестовали прямо в госпитальной палате, но расследование показало, что лётчики невиновны. Административно были наказаны два инженера и механик — получили по выговору, что очень нетипично для тех лет. Самолёт восстановлению не подлежал.[1]
Несмотря на строгий нрав машины — недостаточную продольную устойчивость, высокую посадочную скорость, склонность к «козлению» и доступность освоения «лётчикам выше средней квалификации» НИИ ВВС в заключении рекомендовал создать на базе самолёта «100» пикирующий бомбардировщик. Так ВИ-100 превратился в ПБ-100, а затем и в Пе-2.
С началом войны надобности в двухмоторных высотных истребителях поначалу не возникало. Однако периодически возникала необходимость сопровождения или истребительного прикрытия на большом удалении от аэродрома базирования, и для этих задач привлекали бомбардировщики Пе-2. Уже 2 августа 1941 года Петлякову была поставлена задача — в четырёхдневный срок на базе серийного Пе-2 разработать истребитель. И 7 августа истребитель полетел.
С самолёта сняли бомбодержатели, а в бомбоотсеке установили дополнительный топливный бак на 250 л (теперь бомбы вешались только на наружную подвеску и в дополнительные отсеки гондол шасси). Убрали место стрелка, зашили верхний люк и установили ещё два бака на 225 литров. Нижний люк кабины стрелка оставили, так как свободное от баков место можно было использовать для перевозки самолётного имущества и наземного техсостава. Вооружение усилили вторым пулемётом БК и неподвижным ШКАС в хвостовом коке (от ВИ-100). Демонтировали тормозные решётки, автомат пикирования, ЭСБР-6, радиополукомпас РПК-2, фотоаппарат, СПУ-3. Радиостанцию РСБ-бис поменяли на истребительную РСИ-4.
В инициативном порядке завод № 22 построил истребитель Пе-2И. Экипаж также уменьшили до пилота и штурмана, установив в кабине стрелка бак на 340 литров. Ещё два подвесных бака по 180 литров вешались на наружные замки. В бомбоотсеке смонтировали агрегат, за основу конструкции были взяты крыльевые стрелковые установки самолёта Ил-2 — две пушки ШВАК монтировались внизу, а сверху в бомбоотсеке находились патронные ящики. Как и на Пе-3, были демонтированы автомат пикирования, тормозные решётки, электробомбосбрасыватель, радиополукомпас, ночной бомбовый прицел НКПБ-4; радиостанцию заменили маломощной. Но после завершения госиспытаний Пе-2И в серии решили не строить.
29 августа 1941 года на Центральном аэродроме начались испытания первого серийного Пе-3. С конца августа машины стали поступать на перевооружение 95 БА
Добавлено: 04 Январь 2012, 21:19:59
Компоновка
ИС-2 по своей сути являлся дальнейшим усовершенствованием танка ИС-1, который, в свою очередь, был глубокой модернизацией предыдущей модели тяжёлого танка КВ-1. По сравнению с ИС-1 более чем значительно было усилено вооружение, а на модификациях обр. 1944 г. со спрямлённым лобовым бронированием также была повышена защищённость от огня противника в фронтальном секторе. Как и все другие советские серийные тяжёлые и средние танки того времени, ИС-2 имел классическую компоновку. Бронекорпус от носа к корме последовательно делился на отделение управления, боевое отделение и моторно-трансмиссионное отделение. Механик-водитель размещался в отделении управления, три других члена экипажа имели рабочие места в боевом отделении, которое объединяло среднюю часть бронекорпуса и башню. Там же располагались орудие, боезапас к нему и часть топливных баков. Двигатель и трансмиссия были установлены в корме машины.[2][5]
Стремление конструкторов ЧКЗ получить максимальное бронирование при относительно умеренной массе и габаритах всего танка привело как к положительным, так и к отрицательным последствиям. Положительной стороной стала экономичность и сравнительно небольшая материалоёмкость ИС-2 в целом — при той же массе в 46 т советский танк был гораздо сильнее защищён, чем «Пантера», превосходил по этому параметру 55-тонный «Тигр I» и несколько (но не сильно) уступал 68-тонному «Тигру II». Минусы были логичным продолжением такого подхода — плотная компоновка вынудила разместить часть топливных баков в боевом отделении и не оставила места для люка механика-водителя. В результате при поражении ИС-2 существовал значительный шанс воспламенения дизельного топлива и попадания его на танкистов. У немецких танков бензобаки располагались вне обитаемых мест машины (хотя в них тоже был ряд агрегатов с пожароопасными жидкостями); кроме того, тушение бензина несколько легче, чем дизельного топлива[источник не указан 182 дня]. Отсутствие люка механика-водителя не раз приводило к тому, что раненый танкист не мог быстро покинуть горящую машину (требовалось выбираться через башню после других членов экипажа) и погибал от пламени или удушья. К не столь значительным недостаткам можно отнести обусловленное компоновкой нахождение башни в носовой части корпуса. Вместе с длинной пушкой это затрудняло преодоление таких препятствий, как рвы и контрэскарпы. Некоторые из них можно было форсировать только развернув башню пушкой назад, то есть в условиях боя с наличием таких препятствий ИС-2 терял огневую мощь. У всех немецких тяжёлых танков башня располагалась в центре бронекорпуса, и длинный вылет стволов пушек не столь сильно затруднял преодоление препятствий.
[править] Броневой корпус и башня
Схема бронирования танка ИС-2
ИС-2 имеет дифференцированную противоснарядную броневую защиту.
Броневой корпус танка (кроме лобовой детали у части машин) сваривался из катаных броневых плит толщиной 90, 60, 30 и 20 мм. Конструкция лобовой детали варьировалась от модификации машины:
* ИС-2 обр. 1943 г. имели литую лобовую деталь обтекаемой «ступенчатой» формы, в различных частях её толщина варьировалась от 60 до 120 мм.
* ИС-2 обр. 1944 г. для повышения снарядостойкости лобовой брони оснащался усовершенствованной «спрямлённой» конструкцией этой детали. Вместо обтекаемой ступенчатой оконечности сложной геометрической формы лоб ИС-2 обр. 1944 г. формировался двумя плоскими бронеплитами, верхняя из которых имела форму суживающейся к верху танка трапеции и наклон к нормали 60°. Часть выпущенных ИС-2 обр. 1944 года оснащались литой лобовой деталью, толщина брони которой достигала 120 мм; начиная со второй половины 1944 года по мере наличия катаной брони высокой твёрдости лобовую часть стали делать сварной из 90-мм бронеплит.
С остальными деталями лобовая часть соединялась сваркой. Обтекаемая башня представляла собой броневую отливку сложной геометрической формы, её борта толщиной 90 мм располагались под углом к вертикали для повышения снарядостойкости. Лобовая часть башни с амбразурой для орудия, образованная пересечением четырёх сфер, отливалась отдельно и сваривалась с остальными бронедеталями башни. Маска орудия представляла собой цилиндрический сегмент гнутой катаной бронеплиты и имела три отверстия — для пушки, спаренного пулемёта и прицела. Башня устанавливалась на погон диаметром 1800 мм в броневой крыше боевого отделения и фиксировалась захватами во избежание сваливания при сильном крене или опрокидывании танка. Поверхность «соприкосновения» нижнего погона башни и верхнего погона бронекорпуса была несколько утоплена в крышу боевого отделения, что исключало заклинивание башни при обстреле. Погон башни размечался в тысячных для стрельбы с закрытых позиций.
Для удобства при ремонте и обслуживании агрегатов моторно-трансмиссионной группы крыша моторно-трансмиссионного отделения была сделана съёмной, а верхняя кормовая бронеплита могла откидываться на петлях.
Механик-водитель располагался по центру в передней части бронекорпуса танка. По сравнению с танком КВ-1с плотная компоновка обитаемого пространства танка ИС не позволила разместить в нём пятого члена экипажа — стрелка-радиста. Его функции были распределены между командиром и механиком-водителем: первый работал с радиостанцией, а второй вёл неприцельный огонь из курсового пулемёта путём нажатия на гашетку электроспускового механизма на одном из рычагов управления. Сам курсовой пулемёт располагался справа от механика-водителя и жёстко крепился в специальном бронированном патрубке, который приваривался к лобовой бронедетали танка. Впоследствии из-за низкой эффективности неприцельного огня и ослабления лобового бронирования от курсового пулемёта и вовсе отказались. Три члена экипажа располагались в башне: слева от орудия были рабочие места наводчика и командира танка, а справа — заряжающего. Командир машины имел литую наблюдательную башенку с толщиной вертикальной брони до 82 мм. Посадка и выход экипажа производились через люки в башне: круглый двухстворчатый люк командирской башенки и круглый одностворчатый люк заряжающего. Корпус также имел днищевой люк для аварийного покидания экипажем танка и ряд люков, лючков и технологических отверстий для погрузки боекомплекта, доступа к горловинам топливных баков, другим узлам и агрегатам машины.
К броневому корпусу приваривался ряд деталей — ограничители хода балансиров и кронштейны торсионной подвески, бонки для поддерживающих катков и грязеочистителей, стопор для монтажа натяжного механизма гусеницы.
[править] Защищённость
В качестве оценки защищённости ИС-2 можно привести несколько эмоциональное суждение из монографии «Танки ИС», что танк ИС-2 был единственным крупносерийным танком антигитлеровской коалиции, чьё бронирование предоставляло некоторую защиту от знаменитых 88-мм пушек и длинноствольных 75-мм орудий, тогда как все остальные (за исключением поздних модификаций британских «Черчиллей») «предоставляли своему экипажу не больше защиты, чем картонная коробка».
С точки зрения броневой защиты, 53 % от общей массы ИС-2 приходилось на бронирование корпуса и башни, тогда как у PzKpfw VI Ausf H «Тигр I» этот показатель был 46,3 %, а у PzKpfw V «Пантера» — 38,5 %. Из немецких танков лучший показатель (54,7 %) имел только PzKpfw VI Ausf B «Тигр II», но это было достигнуто ценой значительного увеличения массы всей машины в целом со всеми вытекающими последствиями. Лобовое бронирование ИС-2 неплохо противостояло немецким снарядам: верхняя деталь «ступенчатого носа» пробивалась калиберными бронебойными снарядами 88-мм пушки KwK 36 с 1 000 — 1 200 м, 75-мм пушки KwK 42 — c 800—900 м, 75-мм пушки Pak 40 — с 400 м.[6] Но для 1944 года это уже считалось явно недостаточным, поэтому в результате интенсивной работы защиту лба корпуса ИС-2 удалось сильно улучшить. «Спрямлённую» верхнюю лобовую деталь 75-мм бронебойные и подкалиберные снаряды не пробивали с первого раза в упор; 88-мм бронебойные для литого носа толщиной 120 мм — не пробивали в упор, для катаного толщиной 90 мм — пробивали с 450 м. Однако при этом следует учитывать, что для достижения такого результата литой нос должен быть хорошего качества, без рыхлостей и пустот, что бывало далеко не всегда. Нижняя часть лобовой детали пробивалась 75-мм снарядом с дистанции 785 м, маска пушки толщиной 100 мм также пробивалась немецкими 88-мм снарядами пушки KwK 36 с расстояния порядка 1000 м.[6]
В 1945 году на полигоне в Кубинке были проведены специальные испытания обстрелом ИС-2 со спрямлённой верхней лобовой деталью из трофейной немецкой ранней модификации САУ Hornisse, вооружённой мощной 88-мм артисистемой "Раnzerjaegerkanone" 8,8 cm Pak 43/1 L/71 с длиной ствола 71 калибр. Как и в случае 88-мм пушки KwK 36, верхняя лобовая деталь ИС-2 калиберным бронебойным снарядом ни разу не была пробита, но, как и следовало ожидать, дальность действительного поражения менее защищённых мест танка ощутимо возросла по сравнению с KwK 36[7].
Стояли мы в капонирах, вырытых на склоне виноградника. В километре пред нами располагался монастырь. Вдруг из-за каменной стены ограды выползает «Тигр». Остановился. За ним еще один, потом еще. Выползло их десять штук. Ну, думаем, — хана, достанут они нас. У страха-то глаза всегда велики. Откуда ни возьмись, идут два наших ИС-2. Я их в первый раз увидел. Поравнялись с нами, встали. Два «Тигра» отделяются и выходят чуть вперед, вроде как дуэль. Наши упредили их с выстрелом и снесли обоим башни. Остальные — раз, раз и за стену.
: 1 2 4 5 ... 17 Далее» Вниз