За восемь лет войны на Донбассе
«То, что происходит на Донбассе, — это и есть геноцид» — фраза, сказанная В. Путиным 15 февраля, за 9 дней до начала боевых действий на Украине. Позже он вновь говорил о «геноциде» уже в начале марта. Тогда Путин сказал, что «западные партнёры на протяжении восьми лет закрывали глаза на геноцид, устроенный киевским режимом в отношении жителей республик Донбасса». Упомянутые президентом «восемь лет» — один из главных аргументов тех, кто поддерживает боевые действия.
А если сопоставить эти заявления — с цифрами? Причем не с западными, ООН или украинской стороны. А с цифрами, которые предоставляет ДНР, они и сами регулярно говорят о геноциде своего населения.
По данным из ДНР видно, что большая часть жертв пришлась на первые два года конфликта — 2014 (тогда погибли 2546 человек) и 2015 (погибли 1395 человек). После этого интенсивность конфликта снизилась, и жертв стало на порядок меньше. В 2016 погибли 348 человек, в 2017 — 278 (из них 32 гражданских, остальные — военные ДНР), в 2018 — 154 (гражданских 19), в 2019 — 160 (гражданских 9), в 2020 — 44 (гражданских 9), в 2021 — 77 (гражданских 7). Для сравнения, в ДТП на территории ДНР гибнет около 90-100 человек в год.
«Геноцид» предполагает полное или частичное уничтожение целой этнической или религиозной группы. Можно ли назвать геноцидом вялотекущий конфликт, в котором гибнет несколько десятков военных и меньше десятка гражданских в год? Стоит ли «заканчивать» такой конфликт путем начала полномасштабных боевых действий, в которых сейчас уничтожаются целые города и даже по официальной статистике гибнут уже не десятки, а тысячи людей?